Пока штурман судорожно определял координаты, а второй пилот щелкал выключателями, Рейтер продолжал бороться с управлением. Самолет терял высоту, сорвавшись в широкий штопор. Буря подступала чуть ли не вплотную, мелькая перед окном кабины, как торец отвесной скалы.
— Шесть тысяч высота! — сообщил второй пилот. — Пять семьсот… шестьсот… пятьсот. Выравнивай нос и уводи нас отсюда, Курт!
— Еще предложения будут? — Судя по голосу, Рейтер был на грани паники. — Джерри, мать твою!
— Двадцать три градуса тридцать минут северной, — отозвался штурман, — и двадцать пять градусов восемнадцать минут восточной.
— Далеко до аэродрома?
— Что? Мы посреди Сахары! Какие аэродромы! До Дахлы триста пятьдесят километров, до Куфры…
В этот миг дверь кабины распахнулась, и внутрь ввалился давешний египтянин, хватаясь за штурманское кресло, пока самолет подбрасывало и крутило.
— Что происходит? — заорал он. — Говорите, в чем дело!
— В бога-душу-мать! — проревел Рейтер. — Назад, ты, псих еги…
Продолжить он не смог, потому что в эту секунду буря ринулась вперед и поглотила их целиком, подбросив «Ан» в воздух и затем швырнув вниз, точно он был из бальсы. Египтянина приложило лицом о подлокотник кресла, рассекло голову. Левый двигатель зафыркал, кашлянул и сдох.
— Дайте сигнал «SOS»! — крикнул Рейтер.
— Нет! — прохрипел египтянин, ощупывая распоротый скальп. — Радиотишина! Мы так условились!
— Давай, Руди!
Второй пилот уже включил передатчик.
— «SOS», «SOS». Виктор, Папа, Сьерра, Майк, Танго четыре семь три. Нужна помощь. Оба двигателя вышли из строя. Повторяю: оба двигателя вышли из строя. Положение…
Штурман опять огласил координаты, а второй пилот продиктовал их в микрофон, потом повторил все сначала еще и еще, пока Рейтер выкручивал штурвал. И пока болтало без двигателей по воле бури, бороться было бесполезно. Они продолжали падать, стрелка альтиметра неугомонно кружила против часовой. Щелчок отметил высоту в пять тысяч, затем в четыре, три, две… Вой ветра снаружи стал еще оглушительнее, турбулентность — еще яростнее. Самолет несло в самый центр урагана.
— Снижаемся! — прокричал Рейтер, когда пролетели отметку в полторы тысячи метров. — Пристегните Омара!
Штурман бросил складное кресло на спинку сиденья второго пилота и втиснул туда окровавленного пассажира, затем пристегнул его и пробрался назад к себе.
До земли оставалось меньше тысячи метров. Рейтер опустил закрылки и включил крыльевые интерцепторы в отчаянной попытке сбросить скорость.
— Шасси выпускать? — прокричал второй пилот. Его голос почти потонул в завывании ветра и дробном стуке песка и сора по фюзеляжу.
— Слишком опасно! — отозвался Рейтер. — Внизу камни, нас кувыркнет!
— Шансы есть?
— Ниже нуля.
Он продолжал тянуть штурвал на себя под сдвоенный вопль «Аллах акбар!» из салона, а второй пилот и штурман, оцепенев от ужаса, как завороженные следили за стрелкой альтиметра, проходящей последние сотни метров.
— Если выберемся, Руди, покажешь мне свои снимки! _ проорал Рейтер за миг до удара. — Слышишь? Я должен увидеть эти сиськи и задницу!