И вот случилось как-то раз такое, что чуть-чуть не стал Мишка летчиком, а потом стал даже неплохим кавалеристом. Произошло это следующим образом. Однажды утром красноармейцы увидели над собой самолет. Присмотрелись — белопольский. Летел он совсем низко. Того и гляди заденет крылом за вершины елей и сосен, даже за соломенные крыши соседней деревушки. Понятно было, что летчик что-то ищет на земле, высматривает.

— Скорее всего — на разведку вылетел, — заключили красноармейцы.

Была дана команда, и все бойцы рассыпались по лесу, чтобы спрятаться от воздушного разведчика. Самолет мог сбросить и гранаты, и бомбы. Такое случалось. Но ни гранат, ни бомб, ни пулеметного огня почему-то не было. Тогда красноармейцы стали постреливать в самолет. Тот сделал разворот и скрылся. Скрылся и не возвращался больше.

«Не иначе, к своим полетел», — подумали красноармейцы и позабыли про самолет.

У Мишки был острый нюх. Повел он мордой туда-сюда, почуял что-то непривычное для своего носа. Побрел на этот странный запах. Запах доносился из глубины леса. Протопал Мишка шагов двести, а то и все триста, выбрался на большую поляну.

То, что увидел он, заставило его насторожиться и понадежнее укрыться в кустах, чтобы проследить за увиденным. На поляне стояла большая машина. Много разных разностей видел Мишка за свою жизнь, полную приключений, но такого чуда ему еще не доводилось встречать. У машины возился человек. Форма на нем была чужая, неизвестная Мишке.

Долго поглядывал Мишка на человека и на машину из кустов. Ничего опасного для себя не заметил и решил познакомиться с этой диковиной. Осторожно пробрался поближе к машине. Все тихо и мирно. Еще больше осмелел Мишка.

Человек переливал какую-то жидкость из ведерка в большую блестящую банку, взбирался на крыло машины, спрыгивал, опять взбирался. Чтобы удобнее было, скинул мундир и портупею с револьвером.

Мишка улучил удобный момент и незаметно потянул к себе мундир. Как мы знаем, против мундира Мишка никогда не возражал. Мундир не мешал передвигаться, бегать, проделывать разные трюки. В мундире особенно хорошо в дождь и ненастье. А от прежнего генеральского мундира оставались одни рукава да ворот.

Надумал Мишка обновить свою амуницию. Портупею с револьвером откинул подальше в кусты: не нужны ему ремни и револьверы.

Человек возле самолета был увлечен своим делом, возился с мотором, и, видимо, что-то не ладилось у него, злился, спешил. Не замечал он совсем, что рядом орудовал Мишка.

Мишка набрался храбрости и произвел осмотр хвоста самолета. Всполз по фюзеляжу и нырнул в заднюю кабину. Уселся. Видит — пачка печенья! Надо подкрепиться. Никогда Мишка не упускал случая принять что-нибудь на зуб, как говорили красноармейцы. А от печенья и вовсе отказываться нечего.

Разорвал Мишка пачку и давай крошить печенье. Вдруг слышит крики. Спрятался на дно кабины, сидит, скорчившись, ни жив ни мертв.

— Стой!

— Ни с места!

— Руки вверх!

То были красноармейцы. Пошел кто-то из них по Мишкиным следам и увидел, что самолет приземлился на поляне. Кликнул своих.

Человек спрыгнул на землю, вмиг очутился у винта и принялся лихорадочно раскручивать, заводить мотор. Чует Мишка — что-то несусветное творится с машиной. Задрожала, затряслась, загудела, заворчала. Потом рванулась бешено с места и понеслась по поляне. Ого! Поднялась, и уже не слышно под колесами земли.