Простодушные.

— Почему ты меня отталкиваешь? — Она, вероятно, порядочно напилась, поэтому и забыла про гордость.

— Почему же? Не отталкиваю. Хочешь, пойдем ко мне в комнату? — Предложил, подхватывая ее под руку.

— Знаю, чем все это закончится. — Обиженно.

— А разве ты не этого хочешь? — Провел ладонью по ее спине вниз и сжал ягодицу.

Отчаянно извиваясь, Лида оттолкнула меня:

— Все ты прекрасно понимаешь! Поговори со мной, Ром! Просто поговори. Ну, почему ты всегда такой?

— Какой, Лид, какой? — Засмеялся, прекрасно понимая, что причиняю ей боль. Зато я всегда был с ней честен. Ничего не обещал, не ссал в уши про вечную любовь. — За разговорами иди к своему психотерапевту, ладно? А если я и могу помочь, то только кое-в-чем другом.

Потянулся к ее губам, но тут же получил неприятную оплеуху.

Щеку зажгло.

Девчонка, кажется, и сама испугалась: вытаращила глаза, но, заметив, что я улыбаюсь, разозлилась:

— Да пошел ты! Отдыхай с кем хочешь! — Толкнула, освобождаясь из объятий, и поправила юбку. — Козел! — Отбросила в сторону стаканчик. — С тобой даже поговорить нельзя серьезно!

— Где я, а где серьезно. — Ухмыльнулся. — Не смеши, детка.

— Придурок! — Отшатнулась, видя, что протягиваю к ней руки. — Лапы свои убери! Иди, Ежиху тискай теперь! И вообще, кого хочешь, тискай, понял? — Всхлипнула, неловко переступая на шпильках по мягкому газону.

— Спасибо, что дала вольную. — Махнул ей рукой, развернулся и пошел к ребятам. — Удачи, Лид!

— Мерзавец!

— Соскучишься, приходи. — Смеясь.

— Козел! Козлина! Козлище!

Честно? Мне было все равно. Я даже не слышал, что она кричала мне вслед. И уж точно не принимал на свой счет.

Подошел к ребятам, поболтал, принял от них поздравления с победой. Велел музыкантам зажигать по полной и даже сам немного подергался под их музыку. Уже начал искать глазами Кирилла, чтобы поговорить о том, что он мне теперь должен после своего проигрыша, как заметил подъехавший к дому Мерседес.

— Вот теперь самое веселье начинается, — рассмеялся, потянувшись к столику с выпивкой.

Глотнул пива первый раз за вечер, чокнулся с Денисом и принялся ждать начала шоу, все сильнее и сильнее сжимая челюсти от нетерпения.

— Приятель, там твои предки вернулись, кажется.

— Да? — Скользнул взглядом по тянущемуся вдоль двора ограждению. Калитка открылась, и на пороге застыли мама, сестра и отец. — Не обращай внимания. — Шепнул другу. — Они не будут против нашей маленькой тусовки.

— Что-то я сомневаюсь, — прокашлялся Денис, откладывая в сторону стаканчик.

И тут моя мать заголосила, отчаянно жестикулируя и хватаясь за голову.

Я сел на одно из свободных кресел, расставленных вдоль газона, и закрыл глаза. Голоса, крики, шум музыки — все это казалось далеким и больше напоминало ненавязчивое шуршание падающих под ноги листьев.

Осень. Мне нравилось, как медленно она подкрадывалась, обжигая кожу своим прохладным дыханием, как играла ледяным ветром с моими волосами. Я слышал ее мягкую поступь, созвучную с ритмом моего сердца, и просто улыбался. Слизывал капли пива, оставшиеся на губах, и проматывал в голове кадры утренней встречи с Настей. Гнал от себя ее образ, отмахивался снова и снова, но ничего не выходило — она сопротивлялась, никак не желая исчезать. И меня все острее и глубже затягивало в водоворот ее больших голубых глаз.