— Ром, — кажется, она не забыла, о чем только что спрашивала.

А мне ужасно не хотелось, чтобы кто-то опять лез мне в душу.

— Мм? — Обнял ее за талию, чтобы скорей заткнулась.

— А ты зачем Страшилу себе на плечи посадил? Никого получше рядом не нашлось? — Не унималась она.

— А что не так с ней? — Спросил хриплым нетвердым голосом.

И коснулся руками своих плеч. Там, где совсем недавно было тело Ёжки, сейчас не осталось ничего, кроме холодного сентябрьского воздуха.

— Хотел подшутить над ней, да? — Лиду даже пиво не интересовало. Она крутила головой, отбрасывая назад длинные темные волосы в попытке привлечь этими движениями мое внимание. — Или что? Я не уверена, что ты просто так решил испортить себе репутацию, взяв ее в помощницы.

— Репутацию? — Впился в нее глазами.

Лида позировала передо мной. Как модель выгибала спину и выставляла вперед плечи. Даже хихикала так, будто репетировала этот смех не единожды до этого у себя дома перед зеркалом.

— Ну, зачем-то ты ведь ее посадил к себе на плечи, Ром? Все подумают, что тебе реально нравится эта кикимора замухрыжная.

И рассмеялась, закатывая глаза, будто эта ее реплика была самой смешной шуткой десятилетия.

— А почему Ежова не может мне нравиться? — Спросил серьезно.

И склонил к ней голову.

Флирт рассеялся вокруг Лиды, как облако после дождя. Она отстранилась от меня, словно от чумного:

— Ну, и шуточки у тебя.

— Никаких шуток. — Выпрямился.

По ее лицу прокатилась волна возмущения. Девчонка не в силах была скрывать своих эмоций. Широкая улыбка превратилась в кривую ухмылку:

— Я всё поняла. Ладно. Блин, таскаюсь за тобой, как дура. — Выбросила вперед свободную руку и толкнула меня в плечо. — Решил выставить меня посмешищем, да?

Она хватала ртом воздух, будто хотела что-то добавить, но не знала, что именно, и какое слово может оказаться достаточно действенным, чтобы пронять меня по-настоящему.

— Думал, мы все с тобой выяснили. — Подошел к ней вплотную и двумя пальцами приподнял подбородок. Подтянул ее лицо к своему и твердо произнес: — Если ты решила устроить мне сцену, Лида, то ты точно не по адресу.

Отпустил, улыбнулся, пожал плечами. Затем развернулся и ленивой походкой направился к друзьям.

— Ро-о-ом, — жалобно мяукнула, догоняя меня. — Ну, ты чего? Обиделся на меня, что ли? Я же просто спросила. Ну… Просто скажи, что она тебе никто, и я все забуду. — Дернула меня за пояс джинсов. — Ро-о-ом!

— Никто. — Улыбнулся, обернувшись. — И ты никто. И вообще все — мне никто. Я один, понимаешь?

— Нет. — Прильнула к моей груди. — Ты не один. Про меня забыл?

— Лида… — с сожалением.

Развел руками.

Она ничего не понимала. Женщины никогда не понимают. Слышат только то, что хотят слышать. Додумывают постоянно то, чего нет и быть не может. Наделяют мужчин определенными чертами, которые сами себе выдумали, а потом проклинают нас за то, что мы им не соответствуем.

Но чаще им просто приходится мириться с положением вещей, чтобы иметь возможность быть рядом. Готовы закрывать глаза на то, что не нужны мужчине. Позволять раз за разом растаптывать свои чувства в обмен на иллюзию нахождения в отношениях. Они не любят себя. Но отчаянно желают, чтобы любили их.