— Я, как вы уже поняли, вас поддержу. Однако боюсь, что, даже захватив город, мы не сможем его удержать. Красные могут попросту вернуть с фронта один кавалеристский отряд и всё. Кстати, как у вас с оружием? А то ведь у меня, кроме моего старого друга браунинга, ничего другого и нет.

— Не густо, — вздохнул Летов. — В основном, личное оружие офицеров. Есть, конечно, и винтовки, но мало. Некоторые даже с охотничьими ружьями. Чекисты арестовали поручика Шишковского. Под пытками он показал тайник в Архиерейском лесу. Мы почти полностью лишились арсенала. Все, кого он знал, уже покинули дома и находятся на нелегальном положении. У них дома прошли обыски.

— Пулемётов, как я понимаю, у вас нет?

— Ни одного, — сказал он с сожалением. — Надеемся, они у нас появятся после захвата осетинских казарм. Успех зависит от внезапности и быстроты натиска.

— А где собираемся?

— Около Варваринской церкви, у дровяных складов.

— Я обязательно буду, если, конечно, раньше со мной ничего не случится.

Летов вскоре ушёл, а Клим Пантелеевич точно в воду глядел. Едва рассвело — перед окнами остановился знакомый автомобиль. Только вместо Коппе на пассажирском месте сидел совсем другой человек в чёрной кожаной тужурке, сапогах и затянут ремнями. На плечевом ремне — коробка маузера. На сборы он дал Ардашеву всего пять минут, но всё это время находился рядом, боясь, видимо, что тот сбежит.

«Форд» сорвался с места и, точно уходя от погони, помчался по Николаевскому проспекту. У штаба Красной армии автомобиль остановился. Часовой у входной двери вытянулся в струнку. Ардашева провели внутрь.

За зелёным сукном большого стола с массивным письменным прибором сидел Коппе и что-то писал. Глянув мельком на вошедших, он вновь обмакнул перо в чернильницу и продолжил своё занятие. Сопровождающий указал присяжному поверенному на стул и удалился.

В комнате повисла гнетущая тишина. Окно было открыто, и с улицы доносилось пение птиц, слышался шум проезжающих грузовиков и далёкий лай дворовой собаки. «Главковерх» наконец поставил точку. Достал папиросу и, чиркнув спичкой, закурил. Прозрачное облачко дыма поднялось к украшенному лепниной потолку. Запахло табаком. Глядя в упор на Ардашева, он сказал:

— А я думал, вы ударитесь в бега.

— Для этого я не обзавёлся необходимой обувью, — усмехнувшись, выговорил Ардашев.

— Вижу, вы не теряете чувство юмора даже в самые неприятные минуты. Это делает вам честь. Итак, вы приняли решение?

— Да. И оно вам известно.

— Очень жаль, но ничего не поделаешь. Это ваш выбор и довольно-таки смелый. Надеюсь, вы понимаете, что в таком случае домой вы уже не вернётесь. Я отправлю вас в камеру. Посидите, подумаете и, возможно, придёте к иному мнению.

— Что ж, в тюрьму так в тюрьму, — спокойно выговорил бывший присяжный поверенный.

— Не волнуйтесь, скучно вам не будет. Вчера мы арестовали бывшего начальника сыскной полиции Поляничко. Хотели ещё и господина Каширина к вам доставить для полного комплекта, но он сбежал. Успел и детей прихватить. Его дом пуст. Но ничего, далеко не уйдёт. — Коппе окинул бывшего адвоката оценивающим взглядом и сказал: — А вы, я вижу, даже узелка с собой не взяли. Сразу видно не сиделец. Что ж вы так, а?