– Хорошо, – сказал Лихачев и похвастался: – Но если что, я договорился в Курчатовском… Как считаешь, подогнать моих ребят для охраны Гнезда? Всю воду в пулеметы, как говорится!

– Зачем в пулеметы воду? – удивился я. – Нет, не надо. Это же словно красной тряпкой помахать, «мы чего-то затеваем».

Лихачев кивнул:

– Вот и я так подумал. Ребятишки говорят, что они обеспечат охрану.

Стража молча и с явным удовольствием продемонстрировала плазмомет.

Я вздохнул.

Это не солдаты. Это дети. А даже тренированных опытных Измененных на одного Прежнего нужны сотни.

Попросить помощь у других Гнезд?

Тогда Инсек поймет, что мы планируем использовать кристалл.

– Пошли, избранный, – Лихачев положил мне руку на плечо. Вздохнул. – Дьявол, ты выше меня…

Мы поднялись в кабинет, превратившийся в лабораторию. Я впустил в себя память Джагерда, помог расставить и собрать оборудование, коротко объяснил Елене и Милане, что надо делать. Дарина была на подхвате, а Наська деловито готовила кофе в электрической кофеварке, которую притащили из кафе. Я налил себе чашку. Рядом с кофейником лежала целая гора рационов, плитки дешевого соевого «шоколада», еще какая-то снедь. Мы тут осаду собираемся держать? Я взглянул на Наську.

– Вдруг проголодаешься, – пояснила она. – Войдешь в Призыв и захочешь есть.

Я кивнул. Это было не лишено смысла. Спросил Дарину:

– Ты как? Гнездо не против того, что мы делаем?

– Я пока еще хранитель, – она нахмурилась. – Ты сам не свой.

– У меня встреча внизу через пару минут. Как я понимаю, с Иваном.

– Гнездо не сообщало!

– Оно еще не знает.

Я поцеловал ее в щеку и пошел вниз. Не стоит выбегать к Прежним запыхавшимся и растерянным.

На самом деле мне даже хватило времени на то, чтобы вытащить на крыльцо кресло и усесться в него, заложив ногу за ногу. Я даже отхлебнул кофе и пожалел, что у меня нет какой-нибудь книжки или газеты.

В этот миг они и появились. Я убрал кружку ото рта – и обнаружил, что перед крыльцом стоит Иван.

А рядом с ним – Инсек!

Он явился во плоти, я ни секунды в этом не сомневался. На газоне оставались следы от лап, а сам Инсек был покрыт, будто кольчугой, полупрозрачной металлической пленкой. Наш воздух даже после Перемены оставался для него холодным и сухим.

Инсек и Прежний посмотрели друг на друга, и я понял, что они ведут безмолвный диалог тем способом и на той скорости, которые для меня недоступны.

Как тогда, в моем сне-воспоминании, когда они рассуждали о будущем после ухода Высшего.

В моей голове будто загудело Гнездо. Даже не тревожно или испуганно, скорее растерянно и бестолково.

– Привет! – сказал я, не вставая.

Инсек и Прежний смотрели на меня.

Потом Инсек сказал:

– Максим Воронцов, ты обещал сообщить мне первому свое решение.

– А я пока ничего не решил, – ответил я. – Время еще есть.

Иван подошел ближе, вглядываясь мне в лицо. Я вдруг понял, чего он боится – того, что во мне снова Высший. Через мгновение Иван закрылся, все, что я успел в нем прочитать, смешалось в полный сумбур.

– Рискуешь, – сказал Иван раздраженно. – Зачем ты дал моему отцу плащ?

– От дождя укрывал, – ответил я, стараясь говорить так же резко. – Я и не знал, что он твой отец… или сын?