– Мне бы твою веру в то, что благодаря малейшей искре разгорится народное пламя.

– Искре? – Она поманила меня за собой, предлагая не задерживаться на крыльце. – Искр разбросано по Риерте достаточно. Нужно лишь топливо, которое бы горело долго, а не вспыхивало и гасло.

– То есть деньги и поддержка сильных мира сего, желающих свалить конкурента и подняться чуть повыше.

– Увы, – сказала она. – Но все революции строятся по принципу смены власти. Одни хотят занять место других. И среди недовольных дуксом аристократов таких полно.

– Ну а ты? Не боишься, что, сменив одного тирана, на крови поднимется другой?

Она поежилась, но ответила честно:

– Боюсь. В прошлом мой город, моя страна были иными. И я помню то время. Без страха. Когда ночью можно было выходить на улицы, когда людей не арестовывали в их квартирах по малейшему доносу, когда мы не дохли от неизвестных болезней и не превращались в чудовищ. Когда мотория не была панацеей и тем колодцем, из которого выкачивают горы цинтур, оседающих в подвалах верхушки. Город умирает, и я буду сопротивляться этому.

– Ты так любишь Риерту?

– Люблю, – искренне ответила она.

– А ты не думала о том, что у Мергена не было другого выбора?

Девушка уставилась на меня непонимающе:

– Не было выбора не устраивать переворот? Не принимать программу «Город без контаги»? Не ссылать множество людей в Старую Академию, не давать власть Министерству вод и не казнить многих без суда и следствия?

– Я о том, что жернова истории, политики и экономики – они как сильное течение. Попадая в него, пускай ты хоть сто раз правитель, умнейший человек или прославленный генерал, – остается лишь пытаться не утонуть. Ни одна система и ни одно государство не держится на одном человеке. Уверен, что у прежнего дукса тоже был не очень большой выбор, ведь это по его распоряжению контаги начали отправлять в Старую Академию. И построили фабрику. Он попал в течение и пытался поступать правильно. Со своей точки зрения. Но появились те, кто считал, что это причиняет вред Риерте. Поэтому теперь у власти Мерген. И ему приходится делать не слишком приятные вещи. Я слышал о нем и не скажу, что он дурак. Уверен, дукс прекрасно понимает, что, если и дальше закручивать гайки, – вспыхнет пламя.

– Но он закручивает!

– Да. Но я бы сказал, что Мерген просто пытается не пойти на дно, оказавшись в водовороте. Знаешь, в чем беда Риерты?

– Просвети меня. – Ей действительно было интересно мнение иностранца, хотя Мюр и вложила в свой ответ толику иронии.

– Не в правителе. В мотории. Она – то течение, которое увлекает за собой, подтачивает плотину и планирует залить город по самую крышу. Быть может, Мерген, придя к власти, хотел создать самый процветающий город на свете. Быть может, просто хотел этой самой власти, таких примеров в истории множество. Но…

– Но?.. – скептически повторила она.

– Но мотория то зло, что смешивает благие начинания, уничтожает светлые планы и заставляет действовать так, чтобы, забыв об идеале, сохранить хоть что-то. Она теперь кровь Риерты, ее деньги – и ее палач. Я уверен в этом. Мергену никуда не деться от мотории и раскрученных маховиков. Он должен понимать, что, доводя до крайности людей, – ничего не выиграет. И поэтому балансирует на острие бритвы, не желая революции, но и не имея сил отказаться от процессов, к ней ведущих.