Они вместе через многое прошли. Он вывез её из многих передряг. Чёрт побери, она не хочет с ним прощаться!

— Ты думаешь, они позволят Благородному отправиться вместе со мной?

— Кому?

— Моему коню.

— Красивое имя.

— Я назвала его так в качестве поощрения, — а затем добавила шёпотом, чтобы Благородный не услышал. — Он был немного неуклюжим, когда был моложе. Но позволят ли они ему отправиться вместе со мной, когда посадят меня в клетку и повезут в Техас?

Он вручил ей её седельные сумки, но остановился, чтобы посмотреть на неё, наверное, из-за того, что в её голосе одновременно звучали надежда и огорчение. В то время как она никогда не скрывала своих эмоций, и всегда можно было понять, что она чувствует, Диган был как всегда непроницаемым.

— Я полагаю, ты говоришь о тюремном транспорте. Но ты ещё не осуждена.

— Тогда как они доставят меня в Техас?

Он пожал плечами и перебросил свои седельные сумки через плечо.

— На поезде или на лошадях, как мне кажется. Тебя могут заключить в кандалы, пока перевозят. Волнуешься?

— Переживаю за свою спину, да. Она будет сломана к концу такой длинной поездки. В этих клетках нельзя встать, знаешь ли.

Он не ответил, потому что его это просто не волнует. С чего бы вдруг? Она для него была просто деньгами в его кармане, довольно большой суммой денег. Сегодня она сделает его настоящим богачом, если он им ещё не был.

Его отель располагался через дорогу от конюшни. Войти туда — словно войти в другой мир. Внезапно она оказалась окружена мягкими бархатными диванами и креслами, резными столами, на которых стояли причудливые вазы с цветами. На стенах висели огромные картины, а полы были из блестящего мрамора, и всё это освещалось множеством люстр!

Макс застыла и смотрела на всё это широко открытыми глазами, поэтому Диган подтащил её к стойке в вестибюле. Она думала, что её поимка сделает из него богача, но он уже был богат, раз остановился в подобном шикарном отеле.

— Мистер Грант, — сказал вежливо портье, — для Вас доставили телеграмму.

Мужчина слишком пристально стал рассматривать Макс, после того, как отдал Дигану листок бумаги. Ей стало интересно, видел ли он её на розыскных листовках, хотя он слишком правильный и вежливый, чтобы спросить Дигана о его растрёпанном спутнике ковбое. Она была довольно близко к Дигану, чтобы прочесть вместе с ним телеграмму.

Детектив Пинкертона просил его о встрече завтра днём по конфиденциальному вопросу.

— Твой друг? — спросила она, указав на бумажку.

— Нет, это, вероятно, связано с работой, которую я выполняю для Маршала Хейса. Он упоминал, что Пинкертоны расследуют грабежи поездов, — Диган казался раздражённым, когда добавил: — Он не должен был сообщать своему начальству, что я временно помогаю ему здесь, пока он в отъезде. Но, похоже, он именно так и сделал.

Она усмехнулась:

— Или, может быть, они думают, что ты стал…

Он посмотрел на неё так пристально, что она не закончила фразу, признав:

— Хорошо, это плохая шутка. Плюс ко всему, железные дороги обанкротятся, если ты начал разбойничать, — он посмотрел на неё настолько тяжёлым взглядом, что она отступила со словами. — Я замолкаю.