– Велико, – сказал я.

Не мог и не хотел я говорить ей всего. Про первую и вторую нарковойны, про эпидемию виртуальной наркомании, про табачные бунты, про введение полного запрета на химические и электронные средства для изменения сознания. Она это, конечно, знала… отчасти. По передачам ти-ви «Метрополия». Она только не подозревала, как безобразно и страшно все это было.

– У вас только пиво, да? – спросила Жанна.

– Уже запретили.

Жанна фыркнула.

– Мы чистим планету, – сказал я. – Латаем генофонд. Я… я пробовал пиво. И вино тоже. Даже виски. Нам дозволено больше, чем рядовым гражданам.

– Так всегда, – ехидно сказала Жанна. – И вам понравилось?

На этот вопрос я не ответил. Признался:

– Возможно, сейчас мы перегнули палку в другую сторону. По большому счету, достаточно было победить электронную наркоманию… Но человечество стояло на грани гибели, и в средствах церемониться не приходилось.

– И что будет с нашей колонией?

– Вы будете наказаны, – ответил я. – В первую очередь, конечно, виноваты властные структуры. Но достанется всем. Таков закон. Распространение дурманящих веществ среди иных форм разумной жизни – очень тяжелое преступление.

Жанна помолчала. Потом сообщила:

– Приближаемся ко второму стойбищу.

– Там то же самое?

– Да.

– Тогда летим в город. Аборигенов вы временно убрали не только с улиц, но, полагаю, и из рудников? Возвращаемся в город.

– Как прикажете, экзекьютор, – презрительно сказала Жанна. С неожиданно прорвавшимися эмоциями воскликнула: – Ну почему я? Именно я? Повезла бы этих амбалов-японцев на охоту, сидела бы сейчас у костра, байки травила! Нет, влипла! Стала пособницей экзекьютора! Вы улетите, а меня вся планета проклянет! Сашеньке станут говорить, что ее мама – предательница!

– На вашем месте мог…

– Но оказалась-то я! Им нужен будет козел отпущения, и козел теперь имеется!

Она помолчала и поправилась:

– Коза отпущения… А что мы должны были делать? Продавать аборигенам сталь? Оружие? Они не нуждаются в пище, не нуждаются в лекарствах. Им пока не интересен прогресс. А вот выпивка – это лучшая валюта!

– Я знаю. Так случалось на всех планетах, где колонисты встретили разумную жизнь. Иногда в ход шел алкоголь, иногда синтетические наркотики.

– На всех планетах? – поразилась Жанна.

– Ну… вроде бы мормоны обошлись без этого. У них обычное рабство.

– Значит, все так делают… – пробормотала Жанна. – И все равно вы нас накажете?

– Да.

Шлюпка пошла на посадку. Жанна молчала. Лишь перед самым касанием пробормотала:

– И почему вы считаете себя вправе судить нас?

Это все решило.

– Подождите минутку, – попросил я. – Не выходите.

Жанна удивленно посмотрела на меня.

– Вы правы в одном, – сказал я. – Правосудие не может быть беспристрастным. Не должно. Мы люди, а не математические формулы. Потому и существуют суды присяжных, прецедентное право… чтобы над строчкой закона всегда стоял живой человек.

– Соберете присяжных? – удивилась Жанна. – Если из наших – вердикт будет один. Если из ваших – другой. Где тут справедливость?

– Экзекьютор – сам себе присяжный, – сказал я. – Одну минуту, Жанна.