– Жанна, – протягивая руку, сказала она. – Вас за пульт не, пущу, и не просите.

– Даже не подумаю, – пообещал я, пожимая крепкую ладонь. Управлять старой техникой нас учили, но куда спокойнее довериться местному пилоту.

Женщина чего-то ждала. Наверное, хотела, чтобы я представился.

– Полетели? – сказал я. – Времени очень мало.

– Странный вы, – пожимая плечами, ответила Жанна. – Я землян другими представляла.

– А много землян вы видели? – не удержался я.

– Телевидение уже тридцать лет работает. Земляне, они… – Жанна заколебалась.

– Веселые? Открытые? Симпатичные? Кампанейские?

Женщина кивнула.

– Земляне разные, – сказал я.

Милая девушка из борделя ничего бы не поняла. А Жанне хватило нескольких секунд.

– Так вы передачи для колоний фильтруете? – воскликнула она. – Точно?

– Конечно. Гиперсвязь – дорогое удовольствие, зачем транслировать в колонию всякую ерунду?

Жанна захохотала и открыла дверцу кабины:

– Со мной сядете? Или в пассажирский салон?

– С вами, – устраиваясь в кресле второго пилота, сказал я. – Неудобно гонять такую махину ради одного пассажира?

– Вы же заплатили, – коротко ответила Жанна. – Других машин пока нет… Правда, что на «Левиафане» сотня флаеров?

– Полсотни.

– Все равно хорошо, – кивнула женщина. – Как хочется водить хорошую машину, а не этот утюг… А вы меня насмешили, да! Значит, земляне врут колонистам?

– Случается. Родители тоже не рассказывают детям о всех своих проблемах.

– Если так рассудить – то все верно, – согласилась Жанна. Опустила руки на пульт: торжественно, будто пианист на клавиатуру. Спросила: – Мы вам кажемся смешными? Дикими?

– Вовсе нет, – ответил я, не кривя душой. – У вас вполне процветающая колония. Вы даже способны торговать с метрополией. Хороший прирост населения, неплохая нравственность…

Завыла турбина, шлюпка медленно поднялась над землей.

– Значит, наказывать нас не будете, господин экзекьютор? – с усмешкой спросила Жанна.

– Один-ноль в вашу пользу, – признал я. – Но как вы меня опознали?

– На миллионера вы не похожи, а шлюпку арендовали без споров. Да и маршрут странный… три поселения аборигенов, старый рудник, новый рудник… Летим к первому стойбищу?

Машина резко взмыла в небо.

– Может быть, я этнограф? – спросил я.

– Еще скажите – ботаник! – фыркнула Жанна. – Прегрешения наши ищете, верно?

– А они есть?

– Наркотой кое-кто балуется, говорят, что виртуалка есть подпольная, мэр зажрался, скотина, сынок его трапперов данью обкладывает, – принялась перечислять Жанна. – Обычное дерьмо.

– В том-то и дело, что обычное.

– А против Земли мы не бунтуем, – усмехнулась Жанна. – Аборигенов… в цепи не заковываем.

Очки высветили оранжевый огонек.

– Что все-таки неладно с аборигенами? – спросил я.

Жанна замолчала. Голубовато-зеленое небо планеты раскинулось над нами, зеленый ковер джунглей стлался внизу.

– Я знаю, что лет тридцать назад произошло вооруженное столкновение, – мягко сказал я. – Битва у реки, так?

– Битва, – фыркнула Жанна. – Две очереди из пулеметов… матушка там была, рассказывала.

– Но вы не из-за этого волнуетесь, – сказал я.

– Что еще вам очечки подсказывают?