— Это должен выяснять полицейский участок! — крикнул Димка. — Это нельзя выяснять тебе!

— Опомнитесь, ковбой, — сказала Таня насмешливо, — ваш полицейский участок остался на техасщине. Здесь ничего такого нет.

— Я не ковбой, — процедил Димка сквозь зубы.

— Позвоните девять-один-один, — продолжала развлекаться Таня, — Чип и Дейл спешат на помощь.

— И окно, — пробормотала Варвара, и они оба на нее посмотрели, — почему все-таки было открыто окно? Кто его открыл? И почему не работал компьютер, когда шеф сказал, что посетитель работает на компьютере?

Димка и Таня все смотрели на нее. Она запустила было обе руки в волосы и отдернула их от головы, как будто обжегшись, — на голове все было странно и непривычно, до сих пор непривычно.

Из ее номера в отеле утащили конверт, который она должна была отнести на улицу Московскую, дом двадцать.

Расставшись с Иваном после немецкой пивнушки, она отправилась искать эту самую Московскую и нашла ее.

Дома с таким номером на этой улице не было. Улица кончалась на шестнадцатом доме.

Даже если бы конверт остался у нее, передавать его было бы некуда и некому.

В бюро пропусков дежурила Люба, с которой у Варвары были хорошие отношения. Вообще говоря, у Варвары сложились хорошие отношения со всеми, кроме собственного начальства, но Варваре в сложившемся положении дел ничего изменить не удавалось.

— Любаш, — пропела она подхалимским голосом, просовывая в стеклянное окошечко свою обновленную голову, — привет. Я тебя хотела попросить…

— Ух ты-ы-ы! — изумилась Люба и даже перестала прихлебывать кофе, — что это с тобой случилось?! Ты хороша просто страсть как!

Люба любила бразильские сериалы, и часто выражалась по-своему, по-бразильски.

— Как это ты так?! Где это тебя так?! Это просто ужас, как ты хороша! Ты чего? Влюби-илась? — и она погрозила Варваре пальчиком.

Несмотря на то что Варвара пришла «по делу» и «по делу» просовывала голову в стеклянное окошечко, устоять перед искренним Любиным восхищением ее новой несказанной красотой было трудно, поэтому Варвара потрогала себя за выстриженные пряди и, просунувшись еще немного — чуть дальше, и она бы просто застряла, — наскоро посвятила Любу в историю своего преображения.

Об Иване Александровиче и прочих странностях она умолчала.

Люба восхищенно слушала и время от времени восклицала:

— Как в кино, ну прям как в кино!..

— Любаш, — попросила Варвара, дорассказав до конца, — дай мне посмотреть корешки от наших пропусков за прошлую неделю, а? Мы письмо должны одному типу отправить, а я забыла, как правильно его фамилия пишется. Меня шеф убьет, если я не правильно напишу.

— Заходи, — пригласила Люба и открыла боковую дверь в свой аквариум, — только давай быстрей, а то сейчас народ валом повалит. Ну надо же, как тебе идет!.. И локончики эти! Ну просто прелесть!

Варвара наскоро улыбнулась, пристроила сумку на пол и боком села к желтому столику, на котором Люба держала кофейничек и пару чашек.

— За прошлую? — спросила Люба. — Или за две?

— Давай за прошлую, — подумав, сказала Варвара, — ты ведь полное имя записываешь?