За час мы преодолели всего несколько сот метров. Впереди большая часть пути, необходимо за ночь пройти как можно больше. Вдали с высоты отчетливо виден свет фар трех автомобилей, движущихся по степи в нашем направлении. Это пошел «караван». Начало его движения Рожков заметил еще во время нашего подъема на гору. Пройдя за ночь не более десятка километров, транспорт противника на день разместился в кишлаке, замаскировавшись среди строений, теперь же опять продолжил движение. Командир группы рассчитывает, что машины за ночь дойдут до нашего хребта и вновь вынуждены будут остановиться на день, в третью ночь мы их перехватим, поэтому торопит. Останавливаемся редко. Времени на отдых тратим минимум. Я устал настолько, что перестаю реагировать на окружающие меня звуки. При любом минутном привале проваливаюсь в забытье.

Расчет офицера оправдался: «духи» прекратили движение, «караван» встал на дневку. До рассвета еще пара часов. Никому из нас ничего объяснять не надо. Каждая лишняя сотня метров, пройденная сегодня, приближает нас к северному окончанию хребта. Это самое удобное место для засады. С высоты контролируются все подступы. Дорога проходит прямо под скалой в двухстах метрах. Выгодная позиция поможет уверенно отражать ответные атаки хозяев здешних мест. Поэтому до первых признаков рассвета мы без отдыха лезем вперед.

Устал. Сил возводить скальное стрелковое укрытие нет. Поэтому для отдыха выбираю не самое удобное место — узкую трещину среди двух больших камней. Остается заложить только одну сторону щели камнями. Напарнику указываю на самое опасное направление — сюда особое внимание. Заставляю себя приготовить постель. Надуваю половину «Дождя», в укрытие втискиваю матрас, заползаю на него. Укутываюсь в одеяло и проваливаюсь в сон. Час пролетает, как одна секунда. Пытаюсь проснуться — глаза не разлепить. Что-то бормочу в ответ на вопрос товарища и опять вырубаюсь. Еще несколько мгновений. Просыпаюсь резко, как будто выныриваю из глубины. Вижу спину спецназовца. Привалившись к камню, он несет свою вахту. Тихо зову по имени. Игорь поворачивается, по измученному лицу видно, что он из последних сил борется со сном. «Отдыхай». Он тут же молча пробирается на мое место, секунда — и он спит.

Осматриваюсь. Краем глаза замечаю движение. Над грудой камней появилась голова разведчика. Справа и выше от меня в десяти метрах соседняя лежка боевой тройки. Между нами глубокий разлом. Позиции наши слабы, — есть непросматриваемые сектора на склонах. Но мне видны все подступы к нам по ложбине, а товарищам открыт вид на скрытый от меня участок подъема к моему укрытию.

Ветер теплый, погода опять меняется. Возможно, вечером снова начнется дождь. Чувствую себя очень плохо: болит голова и все суставы ломит. Аппетит отсутствует, — одна мысль о еде вызывает тошноту. Сильно знобит, видимо поднялась температура. Моя моча темно-коричневая — цвета чайной заварки… Есть контакт! Думаю, это болезнь Боткина. В батальоне второй месяц свирепствует гепатит. Желтуха выкосила наши ряды наполовину. Из сорока четырех солдат и сержантов штатного расписания в роте минирования живые и здоровые восемнадцать бойцов.