Маша вспыхнула и непонятно подтвердила:
- Спрос породил предложение. А спрос на женщин с отклонениями - это что-то из области мужской психопатии. А она слабо изучена.
- Наукой доказано, всем крутит экономика, - не сдается полковник.
- Не повторяй, чего не понимаешь. Экономика - компенсация бессилия ума, когда члены огнем горят. Она - выкрутасы жлобства от животного начала на площадке надуманных приличий. Секс ее танцует, грубая плотская страсть. И нездоровая потребность в насилии. Никакого бы прорыва экономики не надо было б, если бы не зависть к зарубежным возможностям в этой области. Экономика, господа, это способ расправить и зацементировать как можно плотнее человечество в гробу его деликантных причуд. Знаешь, какой мотор движет развитие экономики? Ну, что из века в век меняется в человеческой природе? В той, самой изначальной? Руки, ноги, кишки, ум? Нет, уважаемый! Только переход половой функции деторождения в психотропную функцию, извратившую ее изначальную роль и намертво прицепившую голову к жажде половой необычности, а точнее - разврату, а от него - к созревшей общей блаже, получившей название - достойная жизнь.
А стерв, генералиссимус, у тебя никогда не было и не будет. Потому что, если мужики раньше из-за них воевали, то теперь других пошлют, чтоб пред ними же себя показать. А, они, эти стервы, не бъют их по морде за низость, а одевают платье кутюрье. Чтоб измять в постели. А тебе, как типу с ремеслом убийцы, сбросят со своего стола, что им не нужно. Потому что тебя презирают. Но расскажут что- нибудь про патриотизм и национальный интерес.
Полковник проскрипел.
- Врешь, безумная! Военные всегда защищали родину, общий дом!
- Скажи, Животовский, где твой дом? Где твоя родина?
- Они остались в прошлом, - тихо ответил бомж. - А родина, это то, что я любил. Любил работу, дом. Любил людей, населяющих страну. Любил то, что мне казалось было - честь и достоинство. До перестройки мы многого не знали о себе. Теперь я вижу, что нет этого ничего. По-моему и не было. И нет нигде ничего такого, что заслуживало бы любви. Я не знаю такой ценности, за защиту которой можно было бы положить свою жизнь или даже убить.
- Вот видишь, китель, и никогда не было такой ценности, соизмеримой с жизнью. Такие ценности придуманы стервами.
- Что ж, по-твоему, если нападают, так и бить нельзя? Дом всегда был огорожен забором! Волк нападает на зайца, и тот обороняется, если в угол забежит.
- Это ты правильно говоришь, для тех, у кого ума нет. А для умных ни забор, ни оборона не нужна. В этом и есть человеческий прогресс. В драках и битвах, полковник, победителей не бывает. И то, что вы есть и и подначиваете всех для своего выживания, тормозит этот самый прогресс. Так что спекулируй лучше и воруй, чтоб достать себе сухарь.
Иди -ка, лучше к машине. Вон, ждут уже.
А в это время у подъехавшей машины о чем-то яростно орал вертлявый парень с повязкой дружинника прошлых времен. Он указывал на столб позади ее. Это был Витя-Прыщ. У Вити был широкий профиль работы. И большой штат работников из молодежи. Он раньше при горкоме комсомола помогал освобожденным с устройством на работу. Прыщ рассуждал так. Организация - это деньги. У кого выше уровень порядка, тот и с малыми деньгами прорвется. А при бардаке последние деньги улетят. Вот в стране инфляция. Экономисты причины ищут. А причина одна - в бардаке. Больше бардак - больше инфляция. Наведи порядок - и начнется подъем. Но всеобщий бардак нужен. Он крутым за счет своей жесткой дисциплины обеспечивает запросто, без труда оседание чужих денег у них. Любое дельце, хорошая организация и всеобщий бардак - в этом успех любого умного деляги. Витя даже мечтал предложить иностранцам за валюту крутить в стране бардак до беспредела, чтоб им из этой губки было проще деньги выжимать. Но, видать, не один он такой умный. Мастеров из высших этажей власти не переплюнешь.