– Когда ты успел превратиться в такого циника? – с улыбкой посмотрел на него Денис. – Не слышишь очевидного…
– Это ты стал слишком мягкотелым. Или ты глаз на нее положил? – прищурился Артем.
– Не мели чепухи! У меня есть Вика. Просто, присмотрись к ней внимательнее и поймешь, что более наивного и незащищенного существа мир еще не видывал.
– А по-моему, ты драматизируешь… – заикнулся было Артем, но Дэн его перебил.
– Таких как она страшно обижать, – посмотрел на него друг слишком серьезно. – Обида может ее убить.
Как-то Артем и не нашелся, что можно ответить на такое вопиющее заявление. Не может быть, чтобы человек, выросший в детдоме, был настолько ранимым и не приспособленным по жизни. Скорее всего, своей овечьей кротостью она и Дэну мозги запудрила.
– Ладно, потопал я! – уже совсем другим тоном заявил Денис. – Не хочется, но надо. Может, завтра вечером пивка хряпнем?
– Я всегда за, ты знаешь.
Времени до окончания сеанса вправки мозгов оставалось чуть больше получаса, и провести их Артем решил в машине. Сам не заметил, как задремал. И очнулся, что самое интересное, вовремя, когда Лера как раз собиралась улизнуть, прошмыгнуть мимо машины.
***
Час мне показался вечностью. Ирина Михайловна мне не понравилась с первого взгляда. Слишком красивая, чересчур холеная, подчеркивающая разницу между нами… Возможно, все это явилось лишь плодами моего воображения, но избавиться от впечатлений не получалось ни во время сеанса, при более близком общении с психологом, ни потом, когда я не скрывая облегчения покинула ее кабинет. И самое главное – я поняла, что помочь она мне не сможет, что деньги Андрея и мое время будут потрачены впустую.
Сразу после знакомства, когда Ирина Михайловна записала мое имя в солидную папку, она принялась грузить меня всякими заумностями, терминами, наполовину состоящими из «проф». Из тех я запомнила только два: профагитация (при этом, мне представилось, что агитировать будут именно меня и обязательно с транспарантами, бродя при этом по кругу) и профдиагностика (тут я представила себя со множеством датчиков и опутанной проводками, а вокруг пищат разные диагностические приборы).
Долго психолог внушала мне, что работа ей со мной предстоит длительная, скрупулезная и индивидуальная. Тут я себя представила букашкой на предметном стекле, которую рассматривает огромный искусно накрашенный глаз. Огромный, потому что увеличен линзами микроскопа.
Минут за пятнадцать до окончания первого сеанса мы приступили непосредственно к ориентации (что-то приставку «проф» я успела возненавидеть). И все оставшееся время я заполняла огромную анкету, отвечая на бесчисленное количество самых разных вопросов, половина из которых мне казались ужасно глупыми.
Выходила я из кабинета психолога в несколько потрепанных чувствах, скорее дезориентированная, чем наоборот. Даже умудрилась заблудиться в «лабиринтах старого дома», как назвала про себя центр.
А на улице меня ждал Артем. Я-то тихо надеялась, что он уже умотал, но автомобиль заметила сразу, да еще и подъехал он поближе к зданию.