Бортинженер с треском вскрыл панель управления, включил фонарь, начал проверять работу блоков системы. Моторист присоединился к нему.

Лобанов оглянулся с весёлым оскалом.

– Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.

Богушанская, обработавшая надбровье Вербова йодом из аптечки и наклеивающая пластырь, посмотрела на капитана «Краба».

– Давайте я вас тоже обработаю, у вас царапина.

– Почему нет? – согласился Лобанов. – Буду благодарен.

Богушанская занялась ссадинами на лице Максима.

– Готово, – объявил Пинчук, с тем же треском закрывая панель. – Поменяли пару модулей, должно заработать.

Лобанов пробежался пальцами по сенсорам панели.

Аварийный свет сменился нормальным дневным, зажглись индикаторы на всех консолях управления. Загорелись экраны обзора, превращаясь в тёмные колодцы.

– Мы где-то на дне, – предположил Пинчук. – Торчим в иле по самые маракасы.

Лобанов включил прожектор батиплава.

Столб света пробил тоннель в сине-зеленоватом мраке, и стало ясно, что это не ил, а довольно чистая вода.

Глаза привыкли к рассеянному световому туману.

Стали видны какие-то округлые громады синеватого цвета слева, не то скалы, не то эллипсоидной формы сооружения. Справа проступила из темноты странная конструкция, усеянная дырами разного размера, напоминающая прогнутую рыболовную сеть. Луч прожектора почти полностью гас в сотне метров от батиплава, но всё же давал возможность разглядеть, что впереди, ещё дальше, находится наклонная стена.

– Пещера, что ли? – пробормотал Пинчук.

– Поворочай фонариком, – сказал Вербов.

– Не ворочается, – качнул головой Лобанов. – Попробую завести движок.

– Подожди, давай сначала проанализируем ситуацию. Нас внесло внутрь купола.

– Факт.

– Здесь вода, то есть купол заполнен водой.

– Факт.

Лобанов пробежался глазами по циферблатам и экранам приборов.

– Давление четыреста эмпэ[8], температура воды – сорок, странно.

– Что странного?

– Давление соответствует глубине погружения всего в триста-четыреста метров, в то время как мы во время засасывания были на глубине одного километра двухсот метров. Да и температура воды была близка к десяти градусам.

– Это означает, что мы находимся внутри искусственного сооружения, где поддерживаются другие параметры среды. Но нам это на руку. Легче будет двигаться, и мы не замёрзнем.

– Что ты предполагаешь делать?

– Выйдем и осмотримся.

– А если там какая-нибудь тварь сидит в засаде вроде кальмара?

– Она бы уже проявила себя.

– Надеваем водолазки? – поднялась Богушанская.

– Лучше я с тобой пойду, – возразил Лобанов. – Разведка под водой – не женское дело.

– Твоё дело – управление «Крабом», ты наш главный гарант возвращения. Случись что с машиной, и нам всем кранты. Так что без обид, капитан.

Лобанов потускнел, но возражать не стал, смущённый тем, что его назвали гарантом.

– Я за Ингу переживаю.

– Благодарю, капитан, – фыркнула Богушанская. – Вы настоящий джентльмен.

– Я в запасе? – уточнил Шторкин индифферентно.

– Пока да, – ответил Вербов. – На всякий случай приготовь оружие.

Лейтенант повиновался.

Богушанская начала разбирать комплекты глубоководных гидрокостюмов.