Судья Ди пожал плечами:

– Прекрасная и волнующая сказка. Но я не вижу в ней ничего, что могло бы напугать такую достойную госпожу. Конечно, она сейчас очень расстроена трагической кончиной супруга, но… Куда ты так спешишь, Ма Жун?

Тайвэй, взлетевший по мраморной лестнице, прыгая через три ступеньки, приземлился на балконе.

– И убит, мой господин! – пропыхтел он. – В собственном доме. Чао Тай сейчас там.

– И? Ты имеешь в виду вельможу И?

– Его самого, мой господин. Мы с братом Чао встретили тамошнего привратника по дороге в старый город.

– Я сменю платье и немедленно отправлюсь туда, Tao Гань. А ты, Ма, подожди здесь Чао Тая и сразу иди осматривать сточные трубы, с этим нельзя медлить. Принеси мне толстый хлопчатый халат, Tao Гань!

Четверо солдат опустили паланкин судьи Ди перед сторожевой башенкой, и судья с Tao Ганем выбрались на землю. Вокруг стояла мертвая тишина. Широкая лестница вела к огромным, кованым воротам. В правой створке виднелась узенькая дверца, в которую едва мог протиснуться один человек.

– Проходя мимо, я часто раздумывал, почему этот дворец в центре города построен в виде крепости? – заметил судья Ди.

– В старину, около ста лет назад, именно тут был единственный вход в город. И, тогда самозваный правитель этой части страны, требовал пошлину с каждого судна, проходившего под мостом Полумесяца. Канал в те времена находился за чертой города.

Небольшая дверца в воротах отворилась, и навстречу судье вышел Чао Тай, а за ним юный привратник.

– Все правильно, мой господин, это убийство, – доложил тайвэй. – И убили на галерее, что идет вдоль тыльной стороны дома, обращенной к каналу. Тело нашла мать этого юноши – она прислуживает хозяйке. Я обыскал весь дом, но следов убийцы не обнаружил. Он волей-неволей должен был и войти и улизнуть через одну и ту же дверь, поскольку другого выхода отсюда нет. – Чао показал на возвышающуюся над ними высокую зубчатую стену. – Эта стена окружает дом с трех сторон. Четвертая защищена каналом.

Начальник стражи повел судью и его помощника в просторный мощеный двор, освещенный единственным фонарем, укрепленным над входом в каморку привратника, справа от ворот.

– Маленькая дверца, – продолжал Чао Тай, – запирается на щеколду. Снаружи ее можно открыть только особым ключом, а изнутри она просто поднимается пальцем. Когда же вы входите и захлопываете за собой дверь, щеколда падает на место, и срабатывает замок.

– Значит, убийцу кто-то впустил в дом, – обронил судья, – но ушел он сам. – Ди повернулся к привратнику: – Кому вы сегодня открывали дверь?

– Никому, мой господин! Правда, я по большей части сидел в кухне. Видно, хозяин кого-то впустил сам.

– Сколько есть ключей от этой дверцы?

– Только один, мой господин. И я всегда ношу его с собой.

– Понятно.

При тусклом свете фонаря судья не мог разглядеть лица привратника, но, похоже, тот изрядно нервничал. Ди решил допросить его позже.

– Веди нас на место преступления! – приказал он Чао Таю.

Тот, немного помявшись, осмелился предложить:

– Я думаю, мой господин, вам лучше сначала повидать госпожу И. Ее служанка сказала мне, что старая госпожа сильно расстроена и настоятельно хочет побеседовать с вами.