К примеру, два человека, воспитанные в совершенно одинаковой среде, могут избрать быть членами двух разных политических партий, или один пойдет в политику, а другой в религию. Просто ради того, чтобы показать, что он самостоятельно мыслящий человек. И все будут считать, что у них разные мировоззрения. Однако, сложись обстоятельства так, что первый тоже пошел бы в религию, а второй из чувства противления ушел бы в политику. И тогда можно было бы сказать, что у него сменилось мировоззрение.

Нет, это не так, сменилась бы лишь крошечная часть мировоззрения, причем, именно та, которая доступна нашему управлению или выбору. А вот весь остальной айсберг, позволяющий идти и туда и сюда, остался бы неизменным, и эти люди, даже считая себя врагами, хорошо понимали бы друг друга. Именно за счет того, что у них одинаковое мировоззрение, то есть они видят и понимают мир одинаково, лишь избирая в рамках этого мира занимать разные, порой противоборствующие места.

Именно в этом смысле я пытаюсь показать, что Роберт Монро лишь расширил свой мир, описав новые, иные его части, но очень мало сменил в действительности свое мировоззрение. Впрочем, когда человечество добавило к своему образу мира то, что существует Америка, или то, что Земля круглая, это тоже можно считать сменой мировоззрения. Но лучше — его расширением. Действительная смена — это то, что мы убрали из-под земли слонов или китов и подвесили ее в пустоте на нитях гравитации… Иными словами, мы не только теперь иначе видим мир, но и иначе объясняем себе его проявления.

Обрести новое видение не трудно, его можно просто добавить, как еще одно возможное объяснение. Вот отказаться от старого сложно. Старое отваливается только само и только тогда, когда тебе становится очевидно, что оно мешает. До тех пор, пока ты сомневаешься в новом, разум непроизвольно сохраняет все, что может пригодиться. И это всегда признак того, что новое вызывает у тебя самого недоверие.

До тех пор, пока Монро продолжает использовать наукообразные объяснения мира, даже вкладывая их в уста Учителей из вселенских просторов, он не верит в то, о чем говорит. Он каким-то образом сам сомневался во всем, что с ним происходило, и страстно цеплялся за устойчивое старое мировоззрение доброго американца. Это в основной части айсберга. Но при этом в той части мировоззрения, которая была доступна его управлению, он вовсю поет о чем-то необычайном и даже сенсационном. Почему же он, сам до конца не веря в то, что говорит, продолжает это широкое вещание?

Не знаю, это в его скрытых целях, наверное. Возможно, он действительно просто чистый просветитель. Но как можно нести свет, в который не очень веришь? Может быть, шарлатан, который всю жизнь делал деньги на сенсациях. А может, он просто струсил. Не иных миров побоялся, а струсил бросить вызов общественному мнению своей страны и заговорить действительно по-новому, последовательно перестраивая, а значит, и разрушая то, что правило его миром?

В любом случае, эта ловушка есть, и мы все оказываемся в ней, потому что новое проникает в наше мировоззрение постепенно, просачиваясь, чтобы мы не оказались без орудий выживания. Сносить старое до основания, а потом строить на нем все заново, могли только русские. В итоге мы… впрочем, какое это имеет значение?! Сразу или не сразу, но если мир не таков, каким мы его видим, каким представляем, то выбор у меня лишь один: постепенно или сразу привести свое мировоззрение в соответствие с действительностью. И я иду слой за слоем вслед за Робертом Монро, разбирая искажения в его мировоззрении, но осознавая, что это есть и у меня.