«Один из выполнявших работу солдат пожал плечами и сказал по-французски: «Такова война, месье». Было видно, что он ненавидит то, чем ему приходилось заниматься. Он был американцем. Около семи часов вечера я покинул институт».
Прошло всего несколько минут с тех пор, как Багге вернулся домой, когда туда зашел американский солдат, который передал ему распоряжение оставаться дома и быть готовым утром отправиться в не подлежащем разглашению направлении. Его не будет, наверное, несколько недель. Несчастный Багге клялся, что и в мыслях не держит продолжать работы над «изотопным шлюзом», но похоже, никто не собирался его слушать.
То же самое случилось и с доктором Коршингом. Его машину разобрали и погрузили в грузовики. Перед этим немец-механик отвел его в сторону и предложил снять с машины несколько узлов для того, чтобы американцы не смогли снова собрать ее. Такая мысль прежде не приходила в голову Коршинга. Тем не менее он согласился, и некоторые детали машины удалось скрыть от американцев. Допросы ученых в Хехингене продолжались четыре дня. Сам Гаудсмит несколько раз беседовал с фон Вайцзеккером и Вирцем. С помощью нехитрых приемов союзникам, наконец, удалось получить ответ на вопрос, где были спрятаны уран и тяжелая вода из лаборатории в Хайгерлохе. Позже все это пригодится немецким физикам, когда под наблюдением союзников им придется заново проделать прежние эксперименты. 26-го числа специальная группа британских и американских специалистов, проехав на машинах 15 километров в сторону Хайгерлоха, обнаружила тяжелую воду, разлитую в канистры для бензина, в погребе старой деревенской мельницы. Сотни кубиков урана были закопаны неподалеку, в поле за деревней. Профессор фон Вайцзеккер и доктор Вирц подписали скорее формальное разрешение на изъятие американцами урана и тяжелой воды. Майкл Перрин распорядился с помощью лопат извлечь из земли кубики урана. По возвращении в Хехинген вместе с Уэлшем Перрин составил и зашифровал подробный отчет о проведенной операции. С помощью специальной радиостанции отчет был отправлен в штаб в Лондон на имя Джона Андерсона.
В это же время полковник Паш с Варденбургом и Лейном на машине отправились в Тайлфинген. С помощью случайного прохожего им удалось найти химическую лабораторию Института кайзера Вильгельма, расположившуюся в здании школы. Здание было окружено американскими военными. По распоряжению Паша два офицера привели Отто Гана. Старый химик выглядел больным и истощенным: за последний год он похудел почти на 15 килограммов. Когда Гана спросили о том, где находятся все отправленные в его адрес секретные документы, квитанции на отправку которых были обнаружены в Штадтилме, он просто ответил: «У меня». В той же лаборатории обнаружили и профессора фон Лауэ.
Вместе с фон Лауэ Отто Гана увозили в Хехинген, разлучив старика с женой и сыном-инвалидом. На Восточном фронте тот потерял руку, а сейчас, серьезно больной, лежал в городской больнице. Первым побуждением Гана было написать письмо Клере Либер в Америку. Будучи еще совсем молодой, эта девушка была его ассистенткой шесть лет назад, когда он сделал свое знаменитое открытие. Он передал письмо Гаудсмиту, который обещал отправить его. Но, как и все остальные письма, написанные пленными учеными в то время, оно так никогда и не увидело адресата.