Сэмпсон и Рауденбуш проехались по улицам Чикаго, сделав видео 23,000 уличных фасадов. Затем команда ассистентов оценила уровни беспорядка в соответствии с этими видео. Уровни включали физический (граффити, заброшенные автомобили, мусор, разбитое стекло, пивные бутылки, выброшенные презервативы), социальный (количество праздношатающихся людей, уличных проституток, продажа наркотиков, распитие спиртных напитков, банды подростков) и структурный беспорядок (пустые дома, заколоченные офисные здания). Члены команды проверили работу друг друга, чтобы убедиться в соответствии данных, предоставив Сэмпсону и Рауденбушу нейтральный рейтинг наблюдателя визуального уровня хаоса на каждой улице.

Затем социологи провели опрос тысяч жителей Чикаго, узнавая их личное восприятие. Насколько серьезна проблема с граффити в их районе? Как обстоят дела с мусором и пьянством в общественных местах? Есть ли скандалящие подростки? Затем они сравнивали субъективное восприятие людей, живущих в этих кварталах, с объективными наблюдениями экспертов, оценивших видео улиц.

Результаты вызывают беспокойство. Конечно, между восприятием жителей и мнениями внешних обозревателей существует взаимосвязь. Но был зафиксирован еще и такой факт: в Чикаго то, что действительно заставляло людей считать, что они жили в неблагополучных районах, не было видимым проявлением беспорядка на улице. Это было справедливо независимо от того, был ли район бедным, населяли ли его черные жители. Районы с большим количеством бедных семей, или с высоким количеством афроамериканских жителей, или с теми и другими воспринимались жившими там людьми как более хаотичные по отношению к более богатым районам и районам с белыми жителями с тем же количеством мусора, граффити или попрошаек.

Если мы хотим предсказать, считают ли жители городского квартала, что он подвержен хаосу, мы узнаем больше, взглянув на данные по расовой принадлежности и уровню бедности, а не просмотрев их видео. Люди чувствуют, что более богатые районы с белыми жителями выглядят перспективными, а более бедные районы с черными жителями — неорганизованными независимо от того, что на самом деле творится на улицах.

Сто лет назад величайшим из живущих математиков был немец Давид Гильберт. Его исследовательская программа вдохновила поколение молодых математиков, а достижения включали разработку более четкой версии теории относительности примерно в то же время, когда Эйнштейн открыл ее. Гильберт был «сердцем» ведущего факультета математики Геттингенского университета[293].

При этом математик перестал преподавать много лет назад, и за это время он видел, как многие из его бывших коллег вынужденно уходят в отставку из-за правления нацистов, порой из-за единственного родственника-еврея в семье. В 1934 году Гильберт оказался на званом обеде и сидел рядом с Бернгардом Рустом, министром образования Гитлера.

Руст спросил Гильберта: «Как теперь математика в Геттингене после того, как она освободилась от еврейского влияния?» Гильберт ответил: «Математика в Геттингене? Ее больше нет»