Речка весело бежала, обтекая меня со всех сторон. Я болтал ногами над водой, наслаждаясь ее прохладой. Вода была холодной, солнце — теплым.

Зашелестели кусты, и я посмотрел вверх. С берега мне улыбнулась самая красивая девчонка, какую я когда-либо видел.

У нее были длинные загорелые ноги и длинные рыжие волосы, собранные в хвостик. Одета в шорты и выцветшую блузку с вырезом на шее. Мне было двенадцать с половиной. Она была старше.

Помню, как я улыбнулся ей в ответ, хотя редко радовался незнакомцам.

— Раки, — сказал я и вытащил банку из воды.

— Правда?

Я кивнул.

— Большие?

— Эти — нет. Но тут и такие имеются.

— Можно посмотреть?

Она по-мальчишечьи прыгнула с берега на ближайший камень в ряду, зигзагом пересекавшем речку поперек течения. Не присела, а наклонилась к земле и махом перескочила три фута. На миг остановилась изучить ряд, а потом переправилась на Скалу. Я был впечатлен. Она идеально держала равновесие и ни разу не осеклась. Я подвинулся, чтобы она могла устроиться. Внезапно меня обдало ее чистым, приятным ароматом.

У нее были зеленые глаза. Она осмотрелась.

Тогда для всех нас Скала являла нечто особенное. Она торчала прямо посреди реки, на самом глубоком месте, в прозрачной и быстрой воде. На ней можно было уместиться вчетвером — если сидя, и вшестером — стоя. Ей доводилось бывать пиратским кораблем, «Наутилусом» капитана Немо, каноэ индейцев племени ленни-ленапе — всем, чего душа пожелает. В тот день глубина реки была около трех с половиной футов. Казалось, девушке тут хорошо, и она совсем не боялась.

— Мы зовем ее Большой Скалой, — сказал я. — Ну, звали. Когда мелкие были.

— Хорошо тут, — сказала она. — Можно посмотреть раков? Я - Мэг.

— Я - Дэвид. Конечно.

Она склонилась к банке. Время шло, а мы молчали. Потом она выпрямилась.

— Класс.

— Я их просто ловлю, посмотрю немножко, а потом отпускаю.

— А кусачие они?

— Большие кусаются. Но не сильно. А маленькие просто пытаются сбежать.

— На омаров похожи.

— Ты что, никогда не видела раков?

— Не думаю, чтобы они встречались в Нью-Йорке. — Она засмеялась. Я пропустил ее смех мимо ушей. — Зато там есть омары. Вот они кусаются будь здоров.

— А дома их держать можно? Ну, их же нельзя держать как домашних животных, да?

Она снова рассмеялась.

— Нет. Их едят.

— Раков тоже нельзя. Они мрут. День-два, и привет. Но я слышал, что их тоже едят.

— Честно?

— Ага. Некоторые. В Луизиане, или Флориде, или где-то там.

Мы заглянули в банку.

— Не знаю, — сказала она с улыбкой. — Там и есть-то почти нечего.

— Давай поймаем большого.

Мы лежали на Большой Скале бок о бок. Я взял банку и опустил обе руки в воду. Нужно было переворачивать камни по одному, медленно, чтобы не замутить воду, и держать банку наготове для того, кто бросится из-под камня наутек. Было так глубоко, что я закатал рукава финки по самые плечи, и сразу же застеснялся своих длинных костлявых рук. По крайней мере, такими они мне казались.

Вообще-то, рядом с ней я чувствовал себя довольно странно. Неуютно, но меня переполняли чувства. Она была не такая, как другие знакомые девчонки, не такая, как Дениз и Шерил из нашего квартала, или даже как девчонки в школе. Начнем с того, что она была в сто раз их всех симпатичней. Даже красивее самой Натали Вуд.