Какое-то время шагали молча по дорожке, потом Протасов остановился и придержал Меркульева.

— Есть еще одна новость, для тебя лично. Вчера подписан Указ о присвоении тебе звания Героя России. Тебе и сержанту Османову.

Меркульев сначала даже слова не мог вымолвить от неожиданности. Затем смущенно пожал плечами.

— За что? Пятеро убитых. Почти все ранены. Я чего-то не предусмотрел. На мне, командире, лежит ответственность за это.

— Ну, батенька, — развел руками генерал. — Как это за что? Горстка пограничников против нескольких сотен боевиков! Потери — не твоя вина. Шел бой, неравный бой. За твоих погибших бойцов бандиты дорого заплатили. По двадцать пять трупов за каждого. Такой вот расклад. А ты — «за что?».

— И все же, как командир я не всё сделал, чтобы уберечь подчиненных. Вот Османов достоин этого высокого звания. Он предложил взять его в группу вместо молодого и неопытного пограничника. Выбрал удобное место для пулемета. Ослушался меня, когда я приказал отступить с перевала. И, наконец, по собственной воле остался прикрывать отход товарищей, понимая, что остается практически на верную смерть.

— Постой-постой. А разве не ты настоял, чтобы самому возглавить группу? Мог бы послать на перевал, к примеру, старшину. Или ты не понимал, на что идешь? Ты очень толково организовал оборону перевала, я в этом убедился. Ты вызвал огонь на себя и остался прикрывать отступление подчиненных, вполне понимая, как и Османов, что это явная смерть.

— Но я же — командир. Я просто был обязан…

— Не гони пургу, как на современном молодежном сленге моя внучка говорит. Ты в принципе прав, беря на себя вину за гибель и ранения подчиненных. Верно и то, что они героизмом своим прикрывают наши прорехи. Но это не умаляет их заслуг. Так вот, все бойцы заставы, оборонявшие перевал, награждены орденами, а все пограничники отряда, прибывшие к ним на помощь, — медалями. Их мужество оценено по заслугам. Ты был вместе с ними, и твои действия оценены по заслугам. Не твоя вина в том, что ты бессилен сейчас что-либо изменить, прежде всего, безразличное отношение власти к пограничным войскам. Вина эта — наша, генеральская. Слишком долго со всем мирились, ведь так спокойней службу нести — привычно и не обременительно. Но теперь могу, честно глядя тебе в глаза, сказать: всё меняется, меняется к лучшему и довольно быстро. Пошла полная перестройка пограничной службы. Правда, некоторые у нас боятся самого слова — «перестройка». Многим еще нравится следовая полоса и колючая проволока, а главное — собачки. Но руководство пограничных войск, ФСБ, руководство страны, как я сделал вывод, тверды в своем стремлении обустроить границу по последнему слову технического прогресса. Решено и службу в пограничных войсках перевести на контрактную основу.

— Что могу сказать: всё это обнадеживает, но только к моему званию никакого отношения не имеет. Я ведь только исполнял свой долг.

— Я вижу, ты неисправим. И тогда бухтел, когда Красную Звезду получил. И вот теперь. Смотри, не вздумай выказывать свое недовольство, когда будут тебе Звезду Героя вручать. Тем более говорят, что вручение состоится на самом высоком уровне.