— Короче, земля ей пухом! — резюмировал Барин.

Все в строгом молчании выпили. Аля и рыженькая Валя, едва смочив губы, опустили рюмки на стол.

— Э! Так не полагается!.. — начал было Петька. Но Барин примирительно махнул рукой.

Застучали вилки.

Следующее слово произнес Игорь. Затем еще кто-то… И поминальная трапеза, преодолев шероховатости первых минут, понеслась по накатанной колее с истинно русским размахом…

Через некоторое время народ отвалился от стола и разбрелся по квартире. Трагическое событие, послужившее поводом для происходящего пиршества, ненавязчиво уходило на задний план.

Произошла перегруппировка по интересам.

Петька с Серегой, соревнуясь в остроумии, развлекали дам и усиленно зондировали почву. Юрик сидел рядом, а Игорь покуривал чуть поодаль и, поддерживая разговор, изредка посматривал на окружающих.

Худенькая, изящная, словно девочка, Галина Николаевна и поражающая изобилием шарообразных форм Нина Леонидовна удобно устроились на диване и вели светскую беседу. Роман Владимирович и Сергей Сергеевич бубнили вполголоса за бутылкой в дальнем углу стола. Виктор Максимович что-то на пальцах доказывал Гоше, с пренебрежительным видом ковырявшемуся в тарелке. Барин увлеченно рассказывал Эдичке о самом, по его мнению, прекрасном периоде двадцатого столетия. Тот вежливо слушал.

— Алексей Кириллович, — обратилась к нему Нина Леонидовна. — Как там наш Эдичка? Хорошо работает?

Эдичка был протеже Игоря, какой-то внучатый племянник его соседки. Окончив колледж и отбрыкавшись от армии, он оказался не у дел. Попробовал было торговать в киоске, но тут же залетел на полтинник и без сожаления оставил эту деятельность. Нина Леонидовна слезно просила Игоря подыскать что-нибудь для ее не приспособленного к своеобразию нынешней жизни родственничка. И тот, когда прежний сотрудник Мишка, застигнутый Барином в излишне тесном контакте с Мариной, был вышвырнут за дверь, пристроил Эдичку в свой коллектив.

— Замечательно! — отозвался Барин. — У вашего племянника блистательное будущее. Пока обкатаю его в газете, а там такое местечко ему подыщу… Что потом, может статься, и самому к нему на поклон идти в самый раз будет…

Иришка с любопытством стрельнула взглядом на смутившегося Эдичку. Нина Леонидовна расплылась в умильной улыбке:

— Спасибо, Алексей Кириллович… Я вам очень признательна. И Игорьку тоже. Если б не он…

Внезапно Барин встрепенулся, заметив что-то неладное в группе своих подопечных.

— Эй, мужики! — рявкнул он. — Вы мне Юрика не спаивайте! Он мои бренные мощи оберегать должен.

— Ну еще соточку, Алексей Кириллыч… — обиженно протянул Юрик, здоровый и незамысловатый рослый детина.

— Соточку можно, — благодушно разрешил Барин. — Но не больше.

Иришка бродила по комнате. Подошла к пианино, открыла крышку, ткнула пальцем в какую-то клавишу. Высокий диез взметнулся к потолку, недоуменным вопросом отразился в хрустальной люстре и пропал без следа.

Нина Леонидовна вздрогнула.

— Что вы! Что вы!.. — испуганно воскликнула она. — Разве можно музыку на поминках?..

Иришка снисходительно покосилась на пышную даму, фыркнула и закрыла крышку фортепиано. Ничего не ответив, отвернулась и принялась рассматривать развешанные по стенам холсты. Ее внимание привлек небольшой пейзаж — мрачноватый лес в лучах закатного солнца и отдаленные готические постройки на холме. Несмотря на вполне безобидный, идиллический ландшафт, от этой картины исходила какая-то тревожная энергетика. Словно нечто жуткое и демоническое пряталось в таинственной глубине буро-зеленой листвы, за толстыми корявыми стволами деревьев. Мистический настрой подчеркивали и нервозные оранжевые блики на островерхих черепичных крышах…