Сколько это продолжалось, неизвестно, пока внезапно не наступила тишина. Федору на мгновение показалось, что он оглох.

– Все живы? – раздался рядом голос Никодима.

– Да вроде, – отряхаясь от пыли, поднялись Кир с Максом.

– Только дышать нечем, – прокашлял Петр.

– Феденька, ты как? – Федор почувствовал на своем лице ласковые руки Лены и открыл глаза.

– Ух ты ж… – Солнечный свет на миг ослепил его, а когда зрение вернулось, он увидел, что свода пещеры больше нет. Зато образовалась огромная насыпь, по которой можно было легко подняться. – Мы свободны!

– Не иначе, Бог нас уберег! – Никодим указал на сохранившуюся часть потолка, под которым им и посчастливилось укрыться.

– Не только Бог, но и икона, – Петр с благоговением отер от пыли лик святой. – Эта икона нам на счастье!

– Уезжаешь? – Петр хлопнул Федора по плечу. – А то, может, останешься?

– Да нет. Раз уж решил… – Он посмотрел на улыбающуюся Лену. – Тем более надо обрадовать родителей… Они ведь так хотели меня женить…

– Ну, раз решили… – Петр улыбнулся. – Ждите на свадьбу. Как раз до конца месяца съемки закончатся, и мы нагрянем…

– Будем ждать… – Лена застенчиво улыбнулась.

– Жаль, парни не пришли попрощаться. – Федор вздохнул. – А Пальцапупе передай, что я не ему в отместку монастырь чуть не развалил!

– Да он на тебя и не злится… Хотя и называет Идиотовым. Наоборот, счастлив, что удалось и клад заснять, и подземелья. Ну… ту часть, что от них осталась.

– Да… повезло, что все так вышло! Если бы не клад, мой будущий тесть ни за что бы мне Ленку не отдал. – Федор притянул к себе девушку. – А так у него сейчас дел выше крыши. Деревню восстанавливать. Монастырь ремонтировать. Как-никак, памятник культуры. Он еще хочет в нем и музей генерала Русалова организовать!

– Повезло… Хотя… было бы желание, а геморрой найдется. – Петр грустно усмехнулся и кивнул в сторону дороги. – А вот и машина.

Он еще долго смотрел, как фыркающий газик уносит в столицу друга, а в жарком июньском поднебесье раздавался звук чуть слышного церковного колокола.