— Подвезем, — сказала она.

Завьялов с серьезным видом, как будто только и дожидался ее согласия, распахнул мне переднюю дверку.

— Садитесь, Евгения Сергеевна, — сказал он. — Вам до цирка?

В моей, пусть пока не такой уж большой, работе оперативника, особенно когда выдаешь себя не за того, кто ты есть, я уже стала привыкать ко всяческим неожиданностям и, принимая их как должное, старалась не удивляться, но сейчас, по правде сказать, несколько оторопела и чуть задержалась взглядом на лице Завьялова… Нет! Я была уверена, что никогда раньше его не видела, но он таки меня знал, даже знал, где я живу.

— До цирка, — с опозданием ответила я. — Можно я сяду с вашей девочкой?

Я открыла заднюю дверку и устроилась рядом с девочкой.

Завьялов тронул машину.

Я пока не знала, что мне говорить и как мне держаться, ожидая, когда сам хозяин или дочь как-то прояснят ситуацию.

— Познакомься, Сенька, с тетей Женей, — сказал Завьялов, не поворачиваясь. Мы приближались к перекрестку, а там зажегся желтый.

— А почему я ее раньше не видела? — спросила девочка.

— Вот теперь увидела.

Девочка повернулась ко мне, и мне стало чуть не по себе от ее доверчивого любопытного взгляда.

— Меня зовут Ксения, — сказала она. — Это папка меня Сенькой зовет. Но вы тоже можете меня так называть.

— Я буду звать тебя Сеней.

— А папа — Борис Аркадьевич, да вы, наверное, и сами знаете.

Да, я знала, как зовут Завьялова, но он этого, думаю, не знал, а я не могла лгать, глядя в ясные детские глаза, и только молча кивнула в ответ.

— Он вас уже катал на машине?

— Еще нет.

— А почему? Он всех наших знакомых катает, и тетю Тому, и тетю Лару, и дядю Вадю…

— Сенька, — перебил ее Завьялов, — не приставай к тете Жене с вопросами, — поворачивая направо, он быстро глянул на меня с чуть заметной улыбкой. — Озадачил вас, вижу, Евгения Сергеевна?

— Признаюсь.

— Видел вас у Ларисы на дне рождения. Через дверь. Заходить мне некогда было — Сенька в машине ждала. Лариса и объяснила: кто вы и как к ней попали.

— Ясно, — сказала я.

Завьялов притормозил, пропуская замешкавшегося на дороге старичка с авоськой, из которой торчали горлышки пустых молочных бутылок.

Завьялов видел мое лицо в зеркале заднего обзора, а я быстро взглянула на его профиль — как утверждал Грин: профиль более точно передает содержание человека, нежели его фас… Впалые щеки, четко выраженные скулы, жесткие губы, грубоватый короткий нос… моя хваленая интуиция молчала. Вот разве только улыбался он как-то принужденно, как будто совсем этого не хотел, глаза не улыбались — одни губы.

— Евгения Сергеевна, — сказал он, — уж коли случай вас ко мне в машину посадил, просьба у меня к вам… Вы очень торопитесь домой?

— Домой? Нет, не тороплюсь. Вы хотите нас с Сеней покатать?

— Если бы! Тут дело чуть серьезнее, только не обижайтесь на просьбу.

— Пожалуйста.

— Сегодня в ЦУМ детские шубки привезли. Хочу купить Сеньке новую. День рождения у нее скоро. Да и выросла она из своей старой дубленочки.

— Вот! — показала Ксения. — Руки из рукавов вылазют.

— Вылезают, — поправил Завьялов.

— Вылезают. И дырки…