Додумать он не успел: ему в руку ткнулся сложенный петлей ремень:

— Держи. Крепче! — И наставник прибавил скорости.

Как он добежал, Сашка не помнил. Помнил только, что повалился наземь и мечтал об одном: тихо, спокойно помереть где-нибудь…

— Вставай!

Команда подбросила его на ноги, и он встал, с трудом разогнулся… и обомлел. Наставник выглядел так, словно только что встал из-за стола: спокойный, ровно дышащий, даже какой-то чистенький…

— Хочешь что-то спросить?

— Ага… Вы… это… не из… стали?.. Живой… человек?..

— Из стали. Легированной, — сказал наставник без улыбки. — С добавлением высокопрочных пластиков и эластомеров.

Сашка смотрел на его резкое, жестко очерченное лицо и вдруг подумал, что больше всего его наставник похож на хищника. Страшного, опасного хищника…

— Отдышался? За мной бегом марш!..

И было стрельбище, а потом — рукопашная, и Сашка валялся на земле, сбитый раз двадцать ударами из самых невероятных положений, но лицо наставника было неизменно спокойным, каким-то отстраненным и безразличным. Лишь когда дело дошло до клинков, «стальной» наставник чуть-чуть оживился.

— Теруо Ясудзиро? — не то спросил, не то утвердил он.

— Брат Теруо…

— Гляди-ка, жив еще, самурайская морда…

И это были единственные слова, из которых все равно не понять: хвалят тебя или наоборот…

Вечером после ужина Сашка лежал в постели и слушал своих товарищей, обсуждавших новых наставников. Ребята наперебой рассказывали, кто кого чему научил, кто кого чем поразил, кто кого за что поругал, а за что — похвалил.

— …Новый приемчик — закачаешься!..

— …Вот честное слово, раз — и уже пуля в пулю, вся обойма!..

— …И чувствую — лечу, а он, ну, Дрон, вроде как и не пошевелился…

— …Тощий говорит: «Неплохо вас у святош надрессировали»…

— …А он — раз! И еще — раз!..

— …«Брось, — говорит. — Вот «Чезет» — это вещь!»…

Сашка уже начал задремывать, когда его неожиданно окликнул Вой:

— Бука, а у тебя как? Как твой мастер?

— Не знаю… — сказал Сашка.

— Ну да? Как это «не знаю»? Он что, с тобой не занимался? — загомонили все трое разом.

— Занимался… Только он ничего не говорит. И ничего специально не показывает…

— Да-а, дела… — Крест почесал стриженый затылок. — Ладно, Саш… то есть Бука — ты не переживай. Наладится еще…

…Налаживалось неделю, потом — две, три, месяц… Сашка не понимал: как и чему учит его наставник? Да и учит ли, если даже имени своего… в смысле — клички, он так и не соизволил сообщить. А потом вдруг неожиданно появился Капитан…

— Бука, подъем! — негромко, но очень, очень-очень веско произнесенная команда подбросила Сашку среди ночи.

Еще плохо соображая со сна, он вскочил и принялся лихорадочно одеваться. Но этот увлекательный в абсолютной темноте спального помещения процесс прервал короткий приказ:

— Отставить. За мной!

Босой, в одних трусах и с курткой, которую он зачем-то ухватил в последний момент, в руках Сашка мчался за Капитаном по гулким коридорам, куда-то спускался, куда-то влезал. Потом как-то совершенно неожиданно оказался на поверхности, на покрытой неглубоким снегом поляне.

Перед ним стояли наставники: Ипат, Тощий, Дрон и его собственный, имени которого он так и не знал. И стояли еще два человека. Оба в генеральском зимнем камуфляже без знаков различия, собранные, подтянутые. И оба, как и наставники, внимательно разглядывали Сашку.