– Скачи быстрее, – крикнул Забубенный, глядя, как монголы с дикими криками на полном скаку врезались в ряды сицилийцев, опрокидывая их, а часть монгольского отряда пустилась вскачь, обходя арьергард, – их немного, ты должна успеть достичь перевала, пока есть, кому тебя защищать.

Вокруг императрицы и механика сгрудились сицилийские рыцари с обнаженными мечами. Их было не больше десятка.

– Ты должен ехать со мной! – приказала Констанция.

Григорий хотел возразить, но увидел что отступление уже отрезано монголами. И хотя он был уверен, что это ненадолго – из городских ворот уже появился отряд пехотинцев и арбалетчиков, их судьба могла решиться еще быстрее.

– Хорошо, – кивнул он.

Но в этот момент на них налетели монгольские всадники. Три рыцаря были убиты мгновенно, монгольские копья нашли бреши в доспехах. Остальные сицилийцы удачно вступили в битву, ссадив нескольких нападавших с коней. Вокруг засверкали клинки. Послышался звон металла и ржание коней. Забубенный увидел совсем рядом обветренные лица монгольских нукеров. Над головой просвистела стрела и переломилась, ударившись в скалу.

– Скачи вверх, – крикнул Забубенный Констанции, – я буду рядом.

Что было сил, он ударил плеткой по крупу ее коня. Конь императрицы заржал и, взбрыкнув, поскакал по узкой дороге, все еще свободной по пути наверх. Забубенный дернул поводья своего коня, устремившись за ней. Сверху раздался крик Генриха. Белой стеной навстречу накатывались тевтонские рыцари. Их разделяло уже не больше полусотни метров, когда Григорий увидел, что монголы нагоняют. Самый быстрый нукер, скакавший впереди всех, выхватил аркан и раскручивал его над головой. В кого он целился, было ясно.

Тогда Забубенный изо всех сил пришпорил своего коня, который в несколько диких прыжков догнал коня императрицы. И, когда краем глаза Григорий увидел брошенный аркан, он поднял своего коня на дыбы. И нукер промахнулся. Аркан, просвистев в воздухе, за секунду спеленал Григория так, что на землю он рухнул уже обездвиженной колодой, но сознания не потерял. Вихрем пронеслись монголы. Раздался треск ломаемых копий – столкнулись с тевтонцами и откатились обратно. Лежа на боку, за спинами рыцарей Григорий хорошо видел Констанцию, волосы которой развевались на ветру. Она доскакала до перевала и, обернувшись в седле, бросила взгляд назад. Туда, где отрезанный от нее тевтонцами и монголами лежал пленный механик.

Рядом застучали по камням копыта лошадей. Монгольские всадники остановились в двух шагах.

– Ну, вот и встретились, Кара-Чулмус, – раздался над ним знакомый голос. Это был хан Каюк, и он был страшно зол. – Грузи пленника на корабль, Несвер. Из-за него мы опять упустили женщину. Быть может, получив этот подарок, Субурхан не казнит нас.

Связанного Григория перекинули через холку коня. Не обращая внимания на арбалетный обстрел, Каюк собрал остатки монгольского отряда вокруг себя и устремился к берегу, где его поджидал корабль венецианцев.

Как и подозревал Забубенный, это была очередная диверсионная экспедиция монголов, которую он сорвал. Но Григория не били. С ним даже никто не разговаривал, монгольские нукеры просто привязали его лицом к большой мачте нефа, а затем вышли в море. Судьба Бриндизи, который продолжали утюжить катапульты венецианцев, их больше не интересовала. Рано или поздно город будет взят. Часть добычи по уговору им отдадут. Остальное неважно.