– Отец вывез его погулять на территории, – ответила она. – С вами всё в порядке?

До этого я даже не осознавала, что мои губы сжаты, а пальцы стиснуты в кулаки. Я едва сумела выговорить «да», потому что мне отчаянно хотелось плакать от счастья.

Прошло больше двух с половиной лет с тех пор, как я видела своего сына и его отца вместе, и иногда тревожилась – увижу ли когда-нибудь снова? Сгущались сумерки, и я не хотела терять ни минуты, поэтому выбежала из здания и окинула взглядом окрестности, желая поскорее снова увидеть их.

Здание пансионата было когда-то величественным домом-усадьбой, но для владельца наступили трудные времена, и он был вынужден продать его. Обширную территорию неизменно поддерживали в хорошем состоянии – клумбы, сады, игровые площадки, и все это в окружении небольшого, но пышного леска. Наконец я увидела вдали Тони, присевшего на корточки возле инвалидного кресла Генри. Оба смотрели куда-то вниз по склону, в сторону озера, наблюдая, как по водной глади скользит семейство белоснежных лебедей. Я прижала ладонь ко рту, глаза мои увлажнились.

Но по мере того как я подходила ближе, в идеальной картине, разворачивавшейся передо мной, начало появляться что-то не то. Я не могла сообразить, что именно не так, пока не увидела руку Тони. У моего мужа тату-«рукав» от плеча до запястья, до места, где носят часы. Но у мужчины рядом с Генри татуировок нет.

Желудок сделал кувырок, и я со всех ног кинулась к ним.

– Прочь от моего сына! – закричала я и оглянулась по сторонам в поисках помощи, но никого вокруг не было. – Оставь его в покое!

Мужчина оглянулся на меня, и я остановилась как вкопанная.

Мой сын с мертвецом. C Райаном.

Джонни

Судя по тому, какое выражение приняло лицо Лоры, когда она меня увидела, ей показалось, будто перед нею призрак. Я рассчитывал на это – хотел устроить хаос в голове чокнутой суки с первого же момента, как ее взгляд упадет на меня.

– Прочь от моего сына! – заорала Лора Моррис, когда осознала, что я – не ее муж. – Оставь его в покое!

Она быстро вертела головой из стороны в сторону, выискивая, кто бы ей помог. Но место, куда я привез Генри, было уединенным. Кроме нас троих, здесь никого не было.

Ее лицо вытянулось, когда она присмотрелась ко мне. Я коротко постриг волосы, как делал мой брат, сбрил бороду, так что теперь у меня была такая же неровная щетина, как у него; надел его любимую футболку с надписью «Нирвана» и заменил очки на контактные линзы.

Лора выглядела озадаченной и явно не понимала, не обманывают ли ее глаза. Я отнял одну руку от рукояти кресла и сделал резкий жест, словно собирался столкнуть коляску вниз по склону прямо в озеро.

– Не хочу причинять вреда твоему сыну, – с нажимом произнес я, – так что советую отойти.

– Ты не Райан. – Наполовину вопрос, наполовину утверждение. Она колебалась, не зная, что предпринять дальше. То двигала ногу вперед, то отдергивала назад, точно танцуя странный танец. Рот ее то открывался, то закрывался, но из него не вылетало более ни звука.

– Можешь подойти ближе, – продолжил я, дразня ее. – Но Генри пристегнут к этому тяжелому креслу, и если я отпущу его и он окажется в озере, тебе придется потрудиться, чтобы вытащить его в одиночку.