— А, меня, что тоже в колонне не было?

— Ну, в отношении вас, господин Манзырев, никаких сомнений нет. Ваше участие во всех событиях доказано и задокументировано.

— Ну, так вот — я Барина не видел. Хромой — тот рядом был, убили его около меня. Красавец вроде, тоже, еще кое-кто (черт! Сейчас он спросит — кто?), а вот Барина я не видел. А, Крест со мною рядом идти и не мог, не по чину ему. В стороне он был.

— Был?

— Да, был.

— Вы в ЭТОМ уверены?

Эх, попала нога в колесо — пищи, а беги!

— Уверен.

— Хорошо. Еще вопрос, господин Козырев. По заключению врача в вас стреляли сверху вниз, сзади. А стрелки НКВД находились перед вами. Как вы можете это пояснить?

Крест аж взмок, на лбу появились мелкие капельки пота. Надо помогать…

— Позади от нас, справа была вышка — я почесал затылок. — По-моему, оттуда тоже стреляли.

Райнхельт открыл папку, которую он в руках и принялся листать бумаги.

— Да, на плане вышка отмечена. А, что вы скажете, господин Козырев?

— Да, не помню я. Могли и сзади стрелять, и спереди тоже. Я сейчас и не припомню всего. Как он, — кивнул Крест на меня. — Бросился, так такая каша заварилась!

— Ну, что ж, благодарю вас, господа. У МОЕЙ организации больше к вам вопросов не имеется. Все дальнейшие вопросы, связанные с вашим трудоустройством будет решать ведомство лейтенанта Майера. До свидания.

— До свидания, господин Райнхельт! — чуть не хором ответили мы оба, стремясь вложить в свои слова максимум уважения. Не, сколько к нему самому, сколько к его конторе. Не оборачиваясь, он кивнул головой и вышел.

Майер пододвинул стул и сел поближе к нам. Кобура у него была уже застегнута (когда только успел?).

— Итак, господа, займемся вами.

Он раскрыл папку.

— Господин Козырев, в отношении вас у нас есть определенные намерения, но об этом — чуть позже. А, пока — как вы смотрите на работу в полиции?

— Да, с превеликим нашим удовольствием, господин лейтенант! Порядок обеспечим, не сумлевайтесь!

— Хорошо, с этим все ясно.

— А, вы, господин Манзырев?

Так, в довершении ко всему — теперь еще и полиция. К нашим после этого — ни ногой. Кончат враз, даже и не мяукну. А, если, по своим стрелять придется? А, ведь придется…

Я поднял руки и продемонстрировал Майеру свои татуированные перстни.

— Хорош, из меня полицейский выйдет? С таким-то иконостасом?

— Да, — похоже, что Майер смутился. — Это действительно меняет дело. Но, что же тогда с вами делать? Других возможностей мы не рассматривали.

— Машину водить могу. В Соловках на продскладе работал, учетчиком, там и научился (авось, не проверят. Да и не станут уже, после гестаповской проверки-то).

— Продсклад? Это интересно. Попробуем найти вам работу у бургомистра или в отделе снабжения продовольствием.

Майер захлопнул папку и встал.

— До свидания, господа. Выздоравливайте. Ефрейтор Гершвин подготовит для вас соответствующие документы, одежду и решит вопрос с проживанием.