Завтрак проходил в полном молчании, к вчерашней ночи было трудно что-либо добавить. Леночка меланхолично листала фотографии на моем планшете.

Алексей аккуратно сфотографировал все, что, по его мнению, имело отношение к убийству. В эту категорию попали и найденные на полках ведьмовские принадлежности. О большинстве я имел весьма смутное представление. Ближе к полуночи Леночка начала было читать мне лекцию, да так и не закончила, нашлись дела понасущнее.

– Ничего интересного, – с невинным видом зевнула ведьма. – В основном обычное барахло. У меня такого в гараже мешок еще с советских времен пылится.

– Жаль.

Конфеты показались мне приторными.

– Как тебе Лидка? Стерва, да? – Леночка подтолкнула ко мне планшет. – Вот эту штуку в первый раз вижу.

Я посмотрел на фотографию собранной из проволоки конструкции и предпочел пропустить вопрос.

– Маятник Кроули.

Ведьма фыркнула.

– Исчерпывающе.

– Да я и сам мало что помню. Кажется, его использовали в спиритических сеансах, потом нашли применение в начертательной магии. Он улавливает очень слабые магические колебания. Наш покойный был геометром, вероятно, использовал прибор для своих изысканий. Эффекты от геометрической магии слишком слабы, чтобы выявить их обычными способами.

– Ясно. – Леночка снова зевнула, не так невинно, как в первый раз.

– Опоздаем, – предупредил я.

– Ну и опоздаем. Скажешь, что проводил следственный эксперимент. А меня привлек в качестве консультанта.

На слове «привлек» она преданно на меня посмотрела. Глаза у Леночки были голубые, чистые, куда более подходящие честной Светлой волшебнице.

Ответить я не успел. «Сольвейг» в исполнении айфона прозвучала совершенно не к месту, но она избавила от необходимости принять решение.

– Вашей ведьме место в Инквизиции, – сухим официальным тоном заявил Алексей. Я невольно посмотрел на часы – половина восьмого. Надо же. Проснуться раньше восьми для большинства Светлых подвиг, а уж решиться на деловой звонок…

Возникла пауза.

– Алло? Вы меня слышите? – уже не столь официально спросил дозорный.

– Слышу.

– А почему молчите?

– Ты заявил, что Лидии Николаевне место в Инквизиции. Я жду продолжения.

– Вчера вечером я достал записи с камер наблюдения, – Алексей старался говорить спокойно, даже небрежно, но чувствовалось, что его распирало, – в двух кварталах от дома Соловьева стоит камера, с которой прекрасно просматриваются рельсы. Я промотал всю ночь, вплоть до приезда полиции. Никаких трамваев там не было, так что никто его не сбивал.

– И?..

– Что «и»?

– При чем тут Лидия Николаевна?

– А при том. Я решил проверить, что за ДТП, в котором она оцарапала джип. Так вот, где бы вы думали она вляпалась? На перекрестке. В трех минутах езды от дома Соловьева! И произошло это в пятницу вечером, уже после их разговора в университете.

Некоторое время я молчал, пытаясь понять логику Светлого, потом осведомился:

– То есть ты обвиняешь ее на основании того, что она попала в аварию неподалеку от дома Соловьева?

– О нет, разумеется, она проезжала там чисто случайно! И как раз после того, как она там проехала, Соловьева больше никто не видел!