Скоро все изменится, Трэшу вновь придется ступить на землю, где зрение работает скверно.

Как и все остальное.

До зелени он добрался уже в глубокой темноте. Трэш даже начал опасаться, что собьется с направления, ориентир в виде двуглавой вершины холма мог затеряться во мраке.

Но нет, даже с одним глазом продолжал его видеть. Мир просто стал черно-белым, других неудобств ночь не принесла. Если вдуматься, почти все последние часы он таким и был – чернота земли и серость небес. Так что ничего нового для Трэша в изменившемся освещении не было. Начальные проблемы с качеством картинки, на время или постоянно, остались позади, зрение пусть и работало скверно, но дальние объекты хоть как-то показывало, а не размазывало до бесформенного вида.

Как он и предполагал, клочок зелени оказался совсем уж крошечным, даже меньше предыдущего. Всего лишь узкий клин длиной меньше полутора сотен метров и шириной не больше пятнадцати в основании, от которого быстро сходил на нет, «затачиваясь» до почти игольного состояния. Со всех сторон его окружала все та же чернота, на которой Трэш уже успел растерять немалую часть съеденных даров заброшенного сада, ведь выворачивало его по пути чуть ли не на каждом шагу.

В общем, нечего даже думать продолжать путь. Да, он видит и во мраке, но зрение работает исключительно в черно-белом диапазоне, потому разглядеть зеленые острова не получится, а идти наобум – слишком опасно. Трэш уверен, что дай черноте время, она сумеет заставить свою жертву остановиться, присесть и умереть.

Значит, придется дожидаться утра.

На двуглавый холм Трэш забрался перед рассветом, встретив на вершине первые лучи восходящего светила. С высоты он разглядел, что преследователи загнали его почти в сплошное царство черноты, лишь кое-где скудно расцвеченное зелеными оазисами. Некоторые из них были не такими уж мелкими, не исключено, что там получится найти еду покачественнее и в куда более приличных количествах. Но такая перспектива не заинтересовала.

Потому что просматривается куда более интересный вариант – шагать навстречу солнцу. Там, на грани возможностей барахлящего зрения, получилось разглядеть сплошную зеленую зону, такую же обширную, как окружающая Трэша область мрака. Сколько до нее километров? Десять? Двадцать? Больше? Получится ли у него столько преодолеть?

Если не переться напрямую, а спланировать путь от одного зеленого клочка до другого – должен суметь. Надо лишь разобраться в ориентирах и направлениях, ведь стоит ему спуститься, и картинка пропадет. Снизу, с равнины, он мало что сумеет разглядеть.

Но память у него хорошая, он запомнит, как и куда идти, так же хорошо, как лица Мазая и прочих ненавистных ублюдков. Мысль о том, что когда-нибудь Трэш с ними встретится на своих условиях, по мотивирующему эффекту превосходила голод, жажду, боль и дикую усталость вместе взятые.

Прекрасный кнут, если надо себя подстегнуть.

Он дойдет до этой зелени и обязательно отыщет на ней полноценную еду и отдых. Ему нужно восстановиться, иначе встреча с Мазаем и остальными принесет радость только им, а не Трэшу.