В рюкзак уложил банку с самогоном. Зачем? Позже скажу. Пистолет, запасной магазин и патроны… На поясе – нож. Сержант запаса к походу готов.
Провожал меня Нираг. Остальным про рейд лучше не знать. Мы поднялись на вал. Нираг привязал веревку к бревну, сбросил свободный конец вниз.
– Как вернусь, свистну! – сказал я.
– Буду ждать, – пообещал он. – Помогай тебе Моуи!
– Ага! – согласился я и надел ПНВ. Лицо наемника отобразилось в зеленом свечении. Кажется, он изумлен. Пусть. Главное, чтоб молчал.
Я перелез частокол, по веревке спустился вниз. Ров внизу не широкий, при моем росте его можно преодолеть прыжком. Пошли… Поле зрения ПНВ – тридцать градусов, пришлось крутить головой. Зато видно хорошо. А вот всем другим – плохо. Ночь выдалась темной. Вечером набежали облака и закрыли звезды. Луны в этом мире нет. Обходятся без нее…
Осторожно ступая, я обогнул лагерь врага. По периметру горели костры, возле них сидели дозорные. Кароссцы службу несли. Только как? Если пялиться в костер, в темноте хрен что углядишь. Глаз должен адаптироваться к освещению. Не боятся они нас. Урок не пошел впрок.
Но хозяина они стерегли. Шатер глея – в центре лагеря. Вокруг спали у костров наемники. У шатра двое часовых. Не пройти. Плохо. Ладно…
Стрелков искать я не стал. Как их ночью сортировать? Сказал это для Клая. Замысел у меня другой, но бренту о нем знать не нужно. А вот Нираг что-то понял, по глазам видно. Он мужик тертый, и в переделках бывал. Ему б самому выжить и ватагу сохранить. А вот как – дело второе.
Я отошел к обозу. Тот стоял в стороне. Кароссцы заносчивы. На других наемников смотрят косо, хрымы-крестьяне вообще для них грязь. Это Нираг сказал. Потому обоз в стороне, караула у него нет. Вот и ладненько.
Повозки стояли кружком, внутри спали селяне. Быков нет, их отогнали пастись. Я двинулся с внешней стороны. Нужен подходящий груз. Что тут у нас? Мешки, наверное, с мукой, щиты, копья… Прикрытые холстиной бочонки. Что в них? Я откинул холстину. Крышек в бочонках нет, внутри что-то странное. Я запустил в один руку и извлек… арбалетный болт. Вот оно, что! Не знал, что болты хранят в бочках. Это я удачно нашел.
Я снял рюкзак и извлек банку. Снял крышку и щедро полил бочки самогоном. Чиркнул спичкой…
В юности я не понимал эпизоды из голливудских фильмов. Герои разбивают бутылки с виски и поджигают его. Как это может быть? Водка не горит. Водка – да, а вот виски – запросто. Любой дистиллят нужной крепости горит хорошо, в том числе самогон. В моем 50 градусов. Жаль использовать латгальский коньяк для такой цели, но бензина здесь нет. Зато как будет пахнуть приятно…
Подхватив рюкзак, я отбежал в темноту. Присел и стал наблюдать. Огонь разгорался не спеша. Сгорела холстина, затем занялись бочки. Сухие клепки и древки дали большой жар, огонь выплеснулся столбом вверх. От лагеря донесли крики – заметили. Оттуда послышался топот ног. Бегите, родные, бегите! Болты вам не спасти.
Я встал и, обходя стороной, пошел к лагерю. Пару раз оглянулся. Обоз горел хорошо. Пламя перекинулась на другие повозки. На его фоне мелькали тени. Развлекайтесь, ребята! Удовольствия хватит всем.