– Процесс идет[22]. Поэтому ты прав – нужно на государственном уровне следить, сколько пьют и чего. Стало быть – сколько производят, ввозят из-за кордона, продают. Лучше продать бочку нира дорого и взять с нее дин в казну, чем десять бочек дешево и заработать тот же дин.

– А вот тут мне время пришло подумать.

– Жду твоего вердикта, мой король. Не забудь – обещал мне четверть. При свидетелях.

Жаба моя внутренняя! Ты довольна?

Создание огромного вино-водочного концерна, монополизирующего производство, импорт и оптовую торговлю в стране, потребовало времени. В средние века никто ничего подобного нигде и не пытался делать, как не строили авианосцы – никому не нужно было. Мне пришлось съездить в столицу, пройти через кучу административных процедур. Я их и в России ненавидел, а здесь… Даже по именному повелению его величества чиновники скалили клыки или сопели в бороды, но только не спешили пойти навстречу. Бюрократы-пырхи! Ненавижу!

Потом, когда главное уже было сделано, как раз к середине весны и посевной, я решил выделить неделю и сделать давно задуманное – привести в Кирах родителей.

Да, у них здесь не будет телевизора. Мама не увидит Малышеву, папа – Соловьева. Перебьются, здоровее будут. Веруна упрошу, подлатает их, особенно мамино сердце. Рощи разрослись и у меня, и у Клая, скоро еще в степи посажу, как сделаю ирригацию, божок мне по гроб жизни обязан. Ну как мог отказать?

Он пробил проход недалеко федеральной трассы Брянск-Орел, километрах в тридцати от Дымков. Разумеется, мое появление никто засечь не мог. Телефон я не включал. В том числе Насти и покойного Михаила. Не исключаю, они тоже отслеживаются. Поэтому как в нецивилизованном двадцатом веке – обходился без мобилки. И без кредитной карты. Тысяч двести российской налички осталось от последних продаж золота – хватит.

Наконец, в кармане пистолет Макарова со спиленными номерами. Как шутил знакомый мент, ПМ тебе дали – зачем зарплата? Сам добудешь на пропитание.

Я влез в джинсы, показавшиеся тесными и неудобными после глейских шаровар. Сапоги – они в любом мире сапоги. Главное – без каблука-шпильки. Сарказм. Куртка. В общем, такой вот грибник-неудачник, не нашедший грибов, а в России осень – пора опят, вышел к шоссе голосовать.

Водитель «ГАЗели», отдам ему должное, был немногословен. Бухтело радио. Закончился шансон, передали новости. Ничего особо не изменилось. В соседней Белоруссии президент Лукашенко удержался у власти. НАТО угрожает России, Лавров отвечает «дебилы, мля» и грозит в ответ.

Начался дождь. Мокрый и раздраженный, я под вечер притащился к подъезду родительского дома в Орле и стал наблюдать.

Хреново, что все дворы забиты машинами. Подпирают друг дружку, ставят на газон, на детскую площадку. В любой может сидеть цыганский штирлиц, высматривающий вход в подъезд.

Зато у меня свой штирлиц, практически невидимый.

Он просканировал и приличные машины, и авторухлядь. В «Фокусе» обнаружил парочку бдящих. На торпеде – фотоаппарат «Кэнон» с длиннофокусным объективом. Никакого оружия зрением Биба я не рассмотрел. Что совсем не означает – его нет.