"Урою гадов! Пощады не ждите!, — с этой мыслью я вышел из дворца. Стараясь вытеснить ненужные эмоции из головы, я огляделся, пытаясь сообразить, чем, прежде всего, мне следует заняться. У входа во дворец стоял усиленный караул, с пулеметом. Несколько солдат грузили трупы на автомобиль. Не менее взвода блокировало ворота, а вдоль забора, окружавшего дворец, расставлены часовые. Не успел я оглядеться, как ко мне подошел подполковник Махрицкий. Лицо злое и расстроенное.

— Сергей Александрович, как такое могло произойти?! Ведь это же уму непостижимо! На государя и его семью…

— Разберемся и покараем!

— Дай бог! Со мной прибыли две роты. Наружные посты я расставил, а что с внутренней охраной дворца будем делать?!

— Взять под стражу! Гвардейцев в первую очередь! А так же слуг, горничных, истопников! Всех! На внутренние посты тоже своих выставьте, но только самых проверенных и опытных солдат. Никого не впускать, никого не выпускать до особого распоряжения, господин подполковник!

— Будет исполнено! Я выставил пулеметные заслоны перед дворцом и послал патрули по внешней стороне ограды. На всякий случай!

— Хорошо! Что еще?

— Что с пленными делать? Среди них есть немало раненых.

— Пленными буду заниматься я. Да вот что еще. Трупы надо убрать из дворца.

— Уже отдал приказ.

— Ладно, распоряжайтесь, Дмитрий Иванович, а я пойду. Где там пленные?

Подполковник обернулся к стоящему неподалеку десятку солдат под командованием унтер-офицера.

— Савкин! Ко мне!, — когда унтер-офицер подбежал к нам, сказал ему. — Поступаешь со своими солдатами в распоряжение Сергея Александровича. А пока сопроводи его к пленным.

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!

Пленных согнали в кучу, в парке, в кучу. Я прикинул на глаз, выходило не менее сорока человек. Вокруг них, стояло полтора десятка солдат, направив на них стволы, с насаженными на них штыками. Лица охранников решительные, злые и хмурые. Я не сомневался — отдай приказ, солдаты начнут стрелять, не задумываясь, ведь перед ними сейчас были не люди, а тати, смевшие покуситься на помазанника божьего.

Мятежники по большей части стояли, но некоторые из них, раненные, сидели, несмотря на холод. Повязки частью были из бинтов, но в основном самодельные, из подручных материалов. Подойдя к ним, обвел взглядом. Усмехнулся про себя — у всех без исключения лица разбиты в кровь.

"Без сомнения, солдаты расстарались".

Мысленно рассортировал мятежников. Пять морских офицеров. Они стояли отдельной группой и все, как один, были ранены. Два мичмана, два лейтенанта, и один капитан-лейтенант. Они старались держаться гордо и независимо, но страх внутри себя так и не смогли из себя вытравить. Они были готовы отдать жизнь за отчизну, а сейчас, когда мятеж провалился, все выглядело совсем по-другому. Они ничего не смогли сделать, что все их усилия были напрасны, их просто казнят как преступников и они умрут в безвестности. Не будет торжеств по случаю их героизма, ни толп народа, ни восхищенных глаз девушек… Ничего не будет. Только смерть. Это все прекрасно читалось в помертвевших взглядах молодых мичманов, но даже они оживились вместе с остальными, когда к ним подошел неизвестный гражданский тип, вместо грозного жандарма с расстрельным списком. Правда, как я, так и отделение солдат за моей спиной вызвало у пленников недоумение и любопытство. Кто такой? Может он что-то прояснит в их судьбе?