— Привычка требуется, — сказал Орлов. — Язык-то легкий, только вот поговорить на нем не с кем. По-испански тут люди нашего круга не изъясняются. А бандиты, воры, конокрады — таких собеседников сколько угодно. Вот стану рейнджером, попрактикуюсь.

Он увидел еще один пыльный след на горизонте.

— Что-то быстро возвращаются, — сказал он. — Наверно, опоздали.

— Рейнджеры?

— Ну да, — капитан показал рукой. — Видишь пыль? Обратно скачут.

— Как они там могли оказаться? — возразил Бурко. — Ушли на север, а вернулись с востока?

— Здесь и не такое бывает.

— Я понимаю, что в Техасе свои законы. Но законы географии действуют даже здесь.

— Вот-вот, — сказал Орлов, направляя аппалузу вниз по склону. — Давай лучше о географии.

— Что ты имеешь в виду?

— Не терплю разговоров о политике. Отвык.

— Какая ж тут политика? — горячился ротмистр, догоняя его и стараясь держаться рядом, что было довольно трудно, поскольку кони шли зигзагом. — Где тут политика? Тут прямая война. Динамитные лаборатории — это, по-твоему, политика? А то, что они оружие в Америке собираются закупать — тоже политика? Увольте-с, ваше благородие, ничего политического здесь не наблюдается. Прямая и открытая война против Отечества. А мы с тобой люди военные, почему ж нам не поговорить о деле, кое нас напрямую касается?

— Зачем им закупать оружие в Америке? Неужто в Бельгии или Англии все оружейные лавки позакрывались?

— В Европе мы их за холку держим, ошейник еще не надели, но держим, — сказал Бурко не без самодовольства. — А Америка, это особая статья. Ты слышал о письме Исполнительного Комитета [9] американскому народу?

— Я не американский народ, а до чужих писем мне и дела нет, — попытался отшутиться Орлов.

Но ротмистр завелся не на шутку.

— Когда у вас тут, в восемьдесят первом году, убили президента Гарфильда, наши динамитчики опубликовали в американской прессе обращение. Мол, гневно осуждаем подлое убийство. Ты можешь себе это представить? Те же самые люди, что первого марта убили Государя, в сентябре уже выражают соболезнование народу Америки по аналогичному поводу! Полагаю, многие здесь встретили это письмо гомерическим хохотом.

— Не знаю. Ничего не слышал.

— Вот и я уверен, что большинство американцев слыхом не слыхивали ни об этом письме, ни о Комитете! Спрашивается, в чем тогда смысл публикации? — Ротмистр попытался заглянуть в лицо Орлову, но тот сосредоточенно вычищал гриву аппалузы. — Так я скажу тебе, в чем смысл! Смысл есть, и еще какой! Динамитчики отчитывались перед своими благодетелями, вот в чем смысл! Кто-то вливает субсидии в террористическую партию, и мы уже знаем, что деньги идут из-за океана. И пока волна насилия поднималась в России или в Италии, эти финансисты были спокойны. Но вот отозвалось у них дома — и они в панике! Вот чтобы их успокоить, наши заговорщики и сообщают: мы будем убивать только своих, а вас не тронем. Мы ненавидим насилие, мы за демократию, прогресс и либерализм во всем. Можете смело присылать нам денежки, мы их потратим в ваших интересах. Что ты на это скажешь?

— Слишком мало знаю, чтобы что-то сказать, — равнодушно ответил Орлов.