Лену всегда удивляло, что люди решаются организовать собственное дело в такой специфической области, как приборостроение. Все-таки это не чайную открыть. Разработка технологий, хоть высоких, хоть не очень высоких, всегда являлась прерогативой государства.

– Мы ее организовали с двумя моими… компаньонами, – объяснил Курганов. – Фирме уже десять лет. Сначала хватались за все подряд, а сейчас свое направление определилось. Раскрутились потихоньку. У нас сотрудников больше сорока.

– А компаньоны тоже директора?

– Тоже, – серьезно ответил он, – один компаньон занимается финансами, на другом – связи.

Он видел, что это ей, как ни странно, действительно интересно. Но смотрела она на него почему-то с удивлением, как на инопланетянина.

– А что такое связи? Умение давать откаты?

– Нет, – резко сказал он, – связи – это связи, умение находить заказчиков. Умение находить соисполнителей. Знать, где, что, кому и когда может понадобиться. Это далеко не просто, я бы не сумел. Личные контакты тоже имеют значение, и я не вижу в это ничего плохого.

Ему не нравилось, когда кто-то сомневался в компетентности его компаньонов. Фирма была не только его работой, она стала частью его жизни, причем частью немалой. Собственно, кроме фирмы, ничего интересного в его жизни не было совсем.

Вечер стоял изумительный. Пахло весной, распускающейся листвой и свежестью. Они шли по тихой почти пустой улице: только шагах в двадцати от них какой-то паренек в черной ветровке сосредоточенно разглядывал что-то в собственном телефоне.

– Какой вечер хороший. Я после работы редко гуляю, – призналась Лена.

– Почему? – удивился он.

– Да так. – Она пожала плечами и улыбнулась. Она не гуляет по вечерам, потому что одинокой женщине в это время нечего делать на улице, а собаки у нее нет. Впрочем, не гуляет она не только по вечерам. Это раньше она любила бродить по Москве. С Павлом. И, прогоняя ненужные мысли, Лена похвасталась: – А я сегодня нашла приборы.

– Как? – Он не удивился, только заглянул ей в лицо.

– Мне дали записи с камер наблюдения, правда, уже обработанные. В смысле, все ненужное было удалено. Я подумала, куда могли спрятать приборы, и нашла. Правда, спрятали их не очень умело, иначе не обнаружила бы, – честно добавила она.

– Поздравляю.

Он помолчал немного, и Лена подумала, что он опять скажет что-нибудь про работу, но он сказал другое:

– Поужинать бы не мешало.

– Это сложно, – засмеялась Лена, – если только пирожок на станции купить или сосиску в тесте. – Она вдруг вспомнила, что с утра ничего не ела: разбирала образцы и не успела перекусить.

Она ошиблась: за углом Сергей углядел незаметный маленький ресторанчик, на который она раньше не обращала внимания.

– Зайдем?

Лена замялась. Она не была наивной девочкой и понимала, что он ей нравится, как уже давно никто не нравился, и что она тоже… вызывает у него интерес. Но Лена знала и то, как бывает, когда другой человек становится частью тебя, а потом ты остаешься одна, и страшнее этого нет ничего на свете. И боялась этого.

Она замялась, и Сергей испугался, что дома ее кто-то все-таки ждет.