– Надо объявить эвакуацию населения, – вмешался Белкин. – Людей нужно выводить из зоны боевых действий.

– Нужно, – кивнула Мара. – Тех, что обитают за пределами границ нашей силы.

Богиня взмахнула рукой. В воздухе возник прозрачный макет Новониколаевска. На нем можно было различить дома и улицы. В пределах города засветились разными красками несколько пересекающихся друг с другом кругов, окрашенных разными цветами. Духи оставили свиту и подошли к трехмерному изображению.

– Это территории, которые мы можем прикрывать от воздействия внешних сил, иначе всех сметут единой волной. Синим обозначена моя земля, зеленым – лесовика, белые контуры вокруг реки отмечают владения ее Хозяйки, оранжевый овал – территория охотника, а желтые перемешанные кляксы – всех других.

– Маловато. Это только три четверти. А остальное как? – спросил Белкин.

– Остального осталось немного, – заговорила Топь. – В южной части города сейчас идет полномасштабное вторжение. Ближайшие войска уничтожены, на переброску сил из других городов нужно время. Сколько времени, полководец? – обратилась она к генералу.

– Что? – опешив, переспросил тот.

– Человек, сколько времени нужно, чтоб полки подошли к городу?

– Минимум сутки.

– Поздно. Не успеют. Да и не смогут без нас ничего.

– А другие боги?

– Они сейчас создают преграды для движения орд чуждых тварей в другие города. Это требует сил.

Я оглядел созданный Марой город. Маленькие домики серого цвета стояли вперемешку с крохотными деревьями. По тоненьким дорогам ездили машинки. Люди, живущие вдали от окраин, поближе к центру, еще не узнали об опасности и вели обычную жизнь. А периметр уже замер.

– Товарищ полковник, подскажите, а где дом Анны Игоревой?

Белкин поднял на меня взгляд, а потом ткнул в западный пригород, расположенный рядом с аэропортом. Он находился за чертой силы духов и к тому же был обведен неровной красной линией.

– Это что? – мгновенно севшим голосом спросил я.

– Это зона поражения ядерного удара.

– Но ведь они уничтожили военный аэродром, а не гражданский. Как так?

– У них взлетные полосы общие, – ответил Белкин. – А коттедж Игоревой всего в двух километрах оттуда. Мне жаль.

– Там Аня, Оксана и дед. Они могли выжить?

– Сомневаюсь, – тихо ответил Белкин.

В глазах потемнело, пол шатнулся под ногами. Я обвел ошарашенным взглядом всех присутствующих. Духи равнодушно разглядывали город, словно не смерти людей обсуждали, а пересчитывали ущерб на складе с аккумуляторами, впрочем, так оно и было.

Александра, молча сидевшая все это время, стискивала черепок в косичке. Это превратилось в ее новую привычку. Не знаю, какие мысли у нее были, но бледное, как лист бумаги, лицо намекало на сильный стресс.

Фотиди хмуро фотографировала на смартфон необычное изображение города, делая пометки.

Кузнецов вместе с подоспевшими офицерами помогал унести убитого Марой адъютанта. Его смерть никак не шевельнула струны моей души. Словно он не человек был, а лишь декорация к этому спектаклю. Казалось, он сейчас встанет и раскланяется, а остальные начнут хлопать талантливой актерской игре. Но он был мертв по-настоящему. Такое уподобление бездушной нечисти пугало. «Что для нас люди, – говорили они. – Капля, что падает с ветвей древа мира. Родился, вырос и умер в один короткий миг».