— И в чем же проблема? — спросил Крыс.

— А в том, что он набрал мази на две подошвы, и больше не получается. Говорит, сырье некачественное! Ну, я ему покажу — некачественное!

Панченга-старший перебирал в жирных пальцах разноцветные четки, каждая бусина в них — размером с виноградину.

— Давайте следующего! — приказал Крыс. — Не весь же день нам на твоих ученых глазеть!

— А почему не поглазеть?- ответил Панченга-старший.- Это же сокровища! И каждый — гений! А всего их у меня тридцать голов.

— Тридцать? — ахнула Алиса.

— И тридцать изобретений, — ответил Панченга. — И каждое изобретение может удивить мир. И каждое изобретение я так переворачиваю с ног на голову, что даже изобретатель никогда бы не догадался без моей благородной помощи.

Пока Панченга смеялся и ему вторил сынок, пираты ввели еще одного изобретателя. Он был щеголеватым, стройным, почти трехметровым сирианцем, несколько похожим на зеленую ящерицу, гуляющую на задних лапах.

— Ага!- воскликнул при виде его старый разбойник.- Надеюсь, ты уже сделал, что тебе велели? Мое терпение истощается!

И Панченга указал пальцем на одну из бусин своих четок.

— О, простите, великий академик!- воскликнул сирианец.- Но осталось совсем немного!

— Ну, покажи моим друзьям, что мы с тобой умеем делать, — велел Панченга.

— Как прикажете. — Сирианец вынул баллон с распылителем. Вернулся к двери и жестом отогнал от нее стражника. Затем молча опрыскал дверь прозрачным раствором.

— Давай, давай! — торопил его Панченга. — Не можем же мы вечно тебя ждать.

— Одну минутку, чуть подсохнет!

Наконец, убедившись, что раствор высох достаточно, сирианец шагнул к двери, протянув вперед зеленоватые тонкие руки. И вдруг, ко всеобщему удивлению, его руки до половины прошли сквозь дверь.

— Ну! — Панченга даже привстал. — Давай, давай! Еще немного, и пройдешь.

Сирианец старался пройти сквозь дверь, но застрял посередине, руки почти по плечи — на одной стороне, туловище — на другой. Он дергался, рвался, старался, но ничего не получалось, хотя Панченга-старший очень сердился и готов был подбежать к сирианцу и протащить его сквозь дверь.

— Нет, — сказал наконец сирианец, устав бороться с дверью. — Слой не получается ровным. Молекулярный состав хромает.

— А ты его выпрями! Сколько можно ждать!

— Вы же знаете, я тружусь не покладая рук.

Ученый выглядел страшно расстроенным, даже его хохолок упал набок, что у сирианцев свидетельствует о крайнем душевном волнении.

— Ведь притворяется, — сказал Панченга. — Придется наказать.

Он снова взялся за бусинку. Пуччини-2, который внимательно наблюдал за ним, вдруг произнес:

— Не надо, господин Панченга. Это слишком жестоко и несправедливо.

— А ты откуда знаешь? — изумился Панченга.

— Я многое знаю, — ответил фокусник.

— Ладно уж, иди и работай, — смилостивился Панченга, и сирианец, вдвое согнувшись в дверях, покинул гостиную.

— Может, хватит? — спросил Весельчак У. — Я страшно как проголодался.

— Простите,- сказал фокусник,- мы хотели встретиться с супругами Коралли.

— Ах да! — Крыс сделал вид, что забыл о просьбе фокусника. — Конечно же, покажите нам профессора Коралли!