Нагие и измученные, Павел и Инна первым делом напились воды, а потом стали быстро одеваться. Холод снова сковывал члены.
— Слушай, а машина-то здорово покурочена, — озабоченно сказал Павел, едва Инна села за руль.
— Где?
— Да вот, автомагнитола на соплях висит. На креслах царапины, это мы своими когтями процарапали. А еще, по-моему, один из воришек напустил лужу от страха.
— Ничего, мы заплатим салону.
— А если они потребуют уйму денег?
— Тогда дождемся следующего полнолуния и перегрызем им глотки. Паш…
— Что?
— Ты очень жалеешь Канцлера?
— Да. А что?
— Просто я подумала, а меня ты стал бы так жалеть?
— Инна, не говори глупостей. По-моему, в наших отношениях все предельно ясно.
— Да. Ты меня не любишь. А я-то, дура, все надеюсь.
— Инна, успокойся. Да что на тебя нашло?!
Инна разогнала машину до неимоверной скорости.
— А ничего! Сейчас врежемся во что-нибудь, и все, привет любви!
— Инна, опомнись! О детях подумай! Дети-то ни в чем не виноваты!
Инна медленно затормозила:
— Павел, я люблю тебя. Что мне делать?
— Ждать, — тихо сказал Павел.
— Ждать? Чего?
— Того, что и я полюблю тебя.
— Хорошо, — сказала Инна. — Я буду ждать.
Они вернулись в отель и попросили одного из лакеев вернуть машину в прокат. К машине прилагалась солидная денежная компенсация — Инна не мелочилась. Павел вообще понимал, что в денежном смысле Инна куда богаче его — солидная семья, высокие доходы. А он? Что он? Непонятный то ли принц, то ли король, владелец права на таинственный Пурпурный Аграф…
Они приняли душ — каждый в своей душевой — и вернулись в спальню.
— Инна?
— Да, дорогой?
— А тебе не приходило в голову то, что мы очень странно изменяемся?
— То есть?
— То есть только в первые часы полнолуния.
— Но ты можешь изменяться еще и по собственному желанию, не забыл? И я переняла это от тебя.
— Если я могу измениться, когда захочу, то при чем здесь полнолуние?
— Может, это дань традициям?
— Что?!
— Дань традициям. В геноме волков, точнее вервольфов, заложено свойство изменяться в полнолуние. Прости, Павлик, я уже сплю.
— Счастливая. А мне не спится.
— Не вздумай куда-нибудь улизнуть. У тебя прямо-таки карма притягивать к себе всякие приключения. Останься со мной. Ну пожалуйста!
— Хорошо. Спи, спи.
Павлик и сам проваливался в дремоту, которая обволакивала его мягким невесомым одеялом. В сознании всплыло только то, что Канцлер убит, и то, что Ника Колоскова обещала через три дня отворотное зелье.
— А может, не стоит отворотного зелья? — прошептал беззвучно Павел. Потом вспомнил, как мучили Лену, и сказал: — Стоит.
На следующий день наши путешественники, посвежевшие и ублаготворенные завтраком, ждали экскурсовода, которая поведет их по Дворцу Ремесла. Без экскурсовода простому человеку и даже вервольфу заблудиться там ничего не стоило.
Экскурсовод появилась ровно в полдень!
— Здравствуйте и благословенны будьте, — сказала она по-английски. — Меня зовут Натали Ронсар, и надеюсь, с моей помощью вы близко познакомитесь с таким шедевром архитектуры и ментальности, как Дворец Ведьмовского Ремесла.
— Мы очень рады вам, Натали. Не хотите ли чашку чая?