– Прощай!

И мексиканец, надев шляпу, вышел из таверны.

– Жаль, если Железная Рука не примкнет к нам, – сказал Ричард. – Он умен и отважен.

– А разве он отказывается? – спросил какой-то охотник.

– Надеюсь, теперь не откажется. Были у него помехи, но все уже позади, и, думаю, он будет с нами.

– Это находка! – откликнулся охотник, опорожнив стакан агуардьенте. И все принялись пить, не вспоминая больше о Железной Руке.

Ночь стояла темная. Молодой охотник подошел к дому Хулии, не встретив никого на своем пути. В доме еще не спали, окна были открыты, и из них лился свет.

Обойдя вокруг ограды, Антонио остановился там, где она была пониже, а на земле лежал большой камень, оказавшийся здесь, разумеется, не случайно.

Юноша стал на камень и заглянул в сад. Прямо перед ним было освещенное окно.

Железная Рука засвистал, подражая пению дрозда, и почти в тот же миг в окне появился темный силуэт Хулии.

Заметив ее, охотник снова свистнул. Хулия отошла от окна, но тут же вернулась со свечой в руке и, дунув на огонь, погасила ее. Комната погрузилась в темноту.

На условном языке влюбленных это означало: «Моя матушка еще не спит. Жди, я выйду к тебе».

Охотник отошел от изгороди и уселся неподалеку от лазейки, через которую выскользнула прошлой ночью Хулия. Сидел он долго, не шелохнувшись. Он был уверен, что Хулия еще не может выйти, и терпеливо ждал.

Наконец зашелестела трава, и Антонио услышал тихий голос:

– Ты здесь, Антонио?

– Здесь, Хулия, – ответил, подойдя к ней, охотник.

– Время терять нельзя. Матушка не спит, она очень взволнована, а мне нужно столько сказать тебе.

– Что случилось? – спросил Железная Рука, делая вид, что ничего не знает.

– Что случилось? Плохие новости. Сегодня матушка сказала мне, что решила выйти замуж.

– Замуж? Но за кого?

– За отвратительного человека, за Педро Хуана де Борику.

– Уж не сошла ли с ума сеньора Магдалена?

– Это еще не все, Антонио; самое ужасное, что мы покидаем остров, а это убьет меня. – И Хулия залилась слезами.

– Хулия, дорогая, не плачь, – утешал ее охотник. – Ты слишком добра, чтобы бог оставил тебя без помощи.

– Не видеть тебя! О боже мой, боже мой! Какое горе!

– Но, Хулия, как все это произошло?

– Не знаю, ничего не знаю. И не знаю, как только я не разрыдалась, когда матушка мне обо всем рассказала.

– О Хулия! Нас невозможно разлучить, ты никуда не уедешь!

– А кто может помешать этому? – раздался чей-то голос за спиной Хулии. Хулия испуганно вскрикнула, она узнала голос сеньоры Магдалены.

– Антонио, – повелительно произнесла сеньора Лафонт, – напрасно питаете вы страсть, которой я не одобряю. Вы никогда не станете мужем Хулии.

– Почему, сеньора? – спросил Антонио, который взял себя в руки, услышав, что сеньора Магдалена говорит спокойно.

– Потому что каждая мать желает добра своему дитяти, а я не знаю, ни кто вы, ни кто ваши родители и ваши предки. Я любила вас, как друга. Но этого мало, чтобы доверить вам будущее моей дочери. Да и та жизнь, какую вы ведете, не внушает мне спокойствия. Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Да, сеньора, – ответил охотник.