– Так как тебе удалось задержать Марфу? – спросила она.

– Я вошел в дом и спросил, куда это она собралась. Марфа, не говоря ни слова, ударила меня своим кулачищем в плечо – хорошо, я увернуться успел, и ее рука только скользнула по мне, а не то точно сломала бы ключицу, ведь она здоровущая бабища, честное слово!

Алла видела Марфу и знала, что Артем не преувеличивает.

– Мне бы с ней ни за что не совладать, но, к счастью, подпол все еще оставался открытым. Мы боролись… Вернее, не совсем так: я блохой скакал вокруг нее – Марфа ведь большая, но неповоротливая, – а она молотила жменями воздух, как заправский боксер! Короче, мне удалось подогнать ее поближе к подполу, она потеряла равновесие и сверзнулась вниз!

– Шею-то не сломала? – с беспокойством поинтересовалась Алла.

– Да нет, я проверил – живая: ругалась как пьяный сапожник, такими матами меня обложила… Я захлопнул крышку подпола и поставил кровать на место – Марфе ни за что не выбраться, да и выпустят ее вряд ли сейчас – народ другими делами занят!

– Хорошая работа! – похвалила Алла. – А я переживала, что одна из ключевых свидетельниц деятельности Досифея пропала!

– А Константин вот, похоже, убег, – сокрушенно вздохнул Артем. – Вчера он в город поехал по поручению Досифея: скорее всего прознал, что босс на тот свет отправился, и свинтил!

– Нет, не свинтил, – ответила Алла, радуясь, что может сообщить парню еще одну порцию хороших новостей. – Твои отец и дядя каким-то образом умудрились задержать Рубальского до приезда наших сотрудников!

– Они… что сделали?

– Даже не спрашивай, – отмахнулась Алла, – я сама тебе с чужих слов пересказываю: представления не имею, как у них это вышло!

– Но кто все-таки грохнул Досифея? – спросил Артем. – Марфа, Константин или кто-то еще?

– На самом деле, это – большой вопрос! Они, конечно, могли это сделать – по крайней мере, оба пытались скрыться, а это говорит не в их пользу. Тем не менее необходимо проверить их алиби: вполне может оказаться, что ни он, ни она ни при чем!

– Но кому могло понадобиться убивать Досифея? – развел руками Артем. – Без него же община обезглавлена, ей нужен руководитель! Я общался с Досифеем и могу вас заверить, что, кем бы он там на самом деле ни являлся, но у него была харизма размером с Зимний дворец – не просто так ему люди подчинялись!

– Я тебе верю, – согласилась Алла. – Мне не довелось провести с ним много времени, но я, изначально настроенная против него, едва не пала жертвой его обаяния и даже подумала, что, возможно, то, что мне о нем известно, неправда… Слушай, раз твой папа все равно уже в городе, давай ты подождешь еще пару часиков, а потом мы вместе вернемся в Питер? – предложила она. – У меня еще есть неоконченные дела!

Приехав домой, Алла чувствовала себя абсолютно разбитой. К счастью, Дмитрий находился в отъезде, иначе бы она просто не знала, что делать – разговаривать, что-то объяснять она была не в состоянии. Тем не менее и заснуть у нее не получилось. Казалось бы, усталость должна взять верх, но нет – сна не было ни в одном глазу! Алле не удалось увидеться с Олегом Князевым, зато ей все в подробностях рассказал Антон. Она решила, что допрос Рубальского и Марфы можно отложить до утра и, отчитавшись Деду о проделанной работе, отправилась наконец домой – в половине второго ночи. И вот, стоя у окна, выходящего на Невский проспект, Алла размышляла о случившемся и готовилась к завтрашнему дню. В сущности, ей надлежало радоваться: Мономах и его сын в безопасности, Олег жив, а два ключевых подозреваемых задержаны – что это, если не успех? И все же она не могла отделаться от мысли, что безнадежно проигрывает тому, кто заварил всю эту кашу. Да, Олег жив, но кто-то ведь пытался его убить! Досифей? Он так правдоподобно разыграл удивление, узнав о происшедшем со старшим Князевым, что трудно было ему не поверить! С другой стороны, все, даже Артем, твердят о харизме и актерском таланте Досифея – значит ли это, что он хладнокровно врал, глядя в глаза представителю власти? Мог ли, скажем, Константин, взяв на себя слишком много, сам, не ставя в известность хозяина, попытаться разделаться с угрожающим их существованию следователем, присланным главой РПЦ? Но что он себе думал, ведь патриарх вряд ли удовольствовался бы одной-единственной попыткой разобраться с общиной-сектой, он непременно прислал бы других людей! Кроме того, Рубальский, как и сам Досифей, не мог не понимать, что гибель Олега вызовет большой резонанс – и не только в церковной сфере: преступлением займутся органы следствия, и община перестанет быть «затерянным миром», попав в их поле зрения! Лишь оставаясь в тени, община могла жить и процветать, и как Досифей, так и Константин с Марфой, не могли думать иначе! Помимо всего прочего, оставался открытым вопрос, кто сообщил Досифею (или Рубальскому, или Марфе) о приезде «ревизора» от патриарха? Поездка Олега Князева не являлась тайной, ведь борьба с сектантством является одной из важнейших функций РПЦ, и в том, что он отправился расследовать деятельность общины Досифея, нет ничего странного или сверхсекретного!