Никого, кто ей бы помог.

Поначалу она пыталась всё изменить. Пыталась сопротивляться решениям Людвига. Порой даже получалось — когда, например, он склонял её к совместной ночи с Виктором.

Это мелочи. Секс? Потеря девственности? Этого легко избежать до поры до времени.

Но общий путь её жизни, общую судьбу она изменить не в силах.

Одна и без поддержки, она очень слабая, беззащитная девочка. Всегда была, и всегда будет.

Поэтому сейчас София не бунтовала и не возмущалась, а лишь стояла у двери и пустыми глазами смотрела в пол, вспоминая все свои мечты и цели, существовавшие до смерти Кости.

Да она даже уже не плакала. Слёз, наверное, и не осталось.

Простая кукла, какой ей и суждено быть до конца своих…

— Какого… какого чёрта?! — послышался крик Людвига из кабинета.

София, будучи уже пробуждённой Королевой Клинков, обладала быстрой реакцией и вполне успешно защищала имение от редких атак чудовищ. Поэтому и сейчас она решила не медлить, а создала в воздухе меч, схватила его и ворвалась в кабинет.

Опасности не было — лишь Людвиг и отец Виктора.

Никого. И ничего, что могло бы привлекать…

— Что-ж, давайте знакомиться, — раздался голос со включенного телевизора, — Вортекс — Бог-Созидатель, и ваш хранитель. Рад нашей встречи.

Катана, призванная девушкой, с глухим ударом упала на пол.

София медленно зашагала назад, прикрывая рот рукой.

— К-костя?..

Она не смотрит телевизор. Перестала пользоваться телефоном. Перестала общаться с друзьями.

Она не знала, что он вернулся.

***

-

Глава, собственно.

Нет, я ошибся. Не сотни.

Тысячи людей.

Я телепортировался прямо к краю центрального храма и теперь смотрел на беснующуюся и орущую толпу. Меня не замечали.

«Уродцы. Подняли такой шум, и теперь даже заметить не можете», — я расстегнул пиджак и верхнюю пуговицу рубашки.

Я не собираюсь стоять здесь до вечера, пока вы, слепошарые, меня заметите.

— Я сказал…, - задираю руку, — Смотреть на меня!

Я бью по каменным перилам на краю площади и порождаю волну телекинеза, которую мгновенно удаётся взять под контроль.

Никого не снесло, ничто не сломалось. Волна, ставшая «мягкой», пошатнула всех людей и заставило задрожать целые здания, порождая гул такой силы, что тот даже перебил шум тысячной толпы.

Никакого урона. Лишь демонстрация силы, которая этот урон может принести.

Я даже перила не сломал.

— Слышал, что многие сомневаются в моём существовании, — сказал я громким от магии Сатору голосом, — Якобы, моё возвращение — ложь Сёгуна. Что-ж, давайте знакомиться, — насмешливо кланяюсь, — Вортекс — Бог-Созидатель, и ваш хранитель. Рад нашей встрече, — выпрямляюсь, — Полагаю, теперь вопросов у вас чуть меньше?

Я смотрел на застывших людей. Водил по ним взглядом светящихся голубых глаз, всматриваясь буквально в лицо каждого с помощью всевидения.

Молчание. Гробовая тишина, вызванная шоком.

Да, я мог бы быть самозванцем. Мог быть простым магом, вызвавшим телекинетическую волну.

Но разве бы правительство допустило, чтобы я стоял на площади главного храма?

— Оберегая ваш народ столетиями, я не ожидал, что в день моего возвращения меня начнут называть лжецом. Это, знаете… разочаровывает.