Достаточно нежностей на сегодня.

А с Мирой мне просто нужно все понять, и я хочу знать обо всем, что связанно с этой девушкой, чтобы в случае чего быть готовым.

Здесь меня не волнует выгода, как думает Ирина, тут дело совсем в другом.

— С каких пор занимаешься благотворительностью? — спрашиваю, смотря внимательно на ее реакцию.

— Рус, представляешь, у меня есть сердце, я не могла ее бросить, особенно после того, как ее мать покончила с собой. И в этом есть и моя вина… — о чем она? — ведь я не поверила Нине.

Плевать, что произошло у них в прошлом, главное, что происходит конкретно сейчас.

— Ладно. Спрошу один раз, — подхожу к ней, взяв за плечо, полностью поворачиваю к себе. — Такого не окажется, что на ней что-то записано? Например, левая компания?

Скорей всего так и есть.

— Нет, Руслан, нет! Клянусь. Муж хотел, но я была против, — говорит, кажется, искренне.

Я все равно все проверю. Доверять никому нельзя, даже старым знакомым.

Вот ввязался же в это болото, чувствую, ещё разгребать придётся разное дерьмо. Завтра и начну. От меня ничего не скроется, и если Ирина соврала, то ей не поздоровится.

Прошёлся по дому в поисках Миры, но нашёл ее в спальне вместе с Лерой и как-то даже расстроился, хотя все равно не пошёл бы приставать к ней спящей. Все потом. У нас будет много времени для этого, где никто нам не помешает. Совсем скоро.

— С возвращением, шлюха.

Слышу я голос Костика позади и меня пробирает дрожь. Вот его мне только не хватало для общей картины!

Нервно ищу ключи в сумке, но слышу, как парень подходит сзади, и вот уже чувствую его дыхание на затылке.

Нашла!

Но открыть дверь и забежать в подъезд у меня так и не получилось, так как парень отобрал у меня найденные ключи и развернул к себе.

— Что тебе нужно? — позволяю себе повысить на него голос, потому что надоело терпеть его выходки. Я далеко не в настроении! — Тебе доставляет это удовольствие — докапываться до меня? — смотрю на его слегка отёкшее лицо, на огромный синяк под глазом и немного прихожу в себя.

Я знаю, что его жизнь далеко не сахарная — его родители пьют, а отец и вовсе позволяет себе бить жену и сына. Не знаю, как сейчас, однако, раньше такое происходило частенько. Но и он молодец! Ничего не делает, чтобы не допускать этого, не решает проблему. Бухает не хуже отца.

Яблочко от яблони?

Нет! Мы сами решаем нашу судьбу, только слабые отпускают ситуацию на самотёк, сильные же сопротивляются до конца!

— До тебя-то? Севастьянова, ты в зеркало себя видела? — оглядывает презрительным взглядом. — Хотя, даже невзрачная внешность тебе не помешала найти богатенький член.

Меня не трогают его слова. Он и раньше позволял себе грубо высказываться, но, конечно, не до такой открытой агрессии. А я слишком измотана, чтобы воевать с ним.

Но все меняется, когда он впечатывает меня в стальную дверь и нависает сверху. Давит собой. Трогает своими грязными руками и дышит мне в лицо.

Ненавижу его прикосновения, они всегда были мне не приятны. А после рук Хайдарова мое тело бунтует в двойном размере. Я словно не хочу испачкать его отпечатки, хочу, чтобы они оставались на мне. Я… не в себе.