В 1969 году я окончил академию и был принят на работу в компанию Standard Oil of California. Я осуществил американскую мечту – получил диплом колледжа и высокооплачиваемую работу в гигантской корпорации. Семь месяцев в году я работал и пять месяцев отдыхал в длительном оплачиваемом отпуске.

В то время выпускники Военно-морской академии США в Аннаполисе зарабатывали примерно 2,4 тысячи долларов в год. Некоторые из моих однокашников из Академии торгового флота зарабатывали больше 100 тысяч долларов в год и были самыми высокооплачиваемыми молодыми специалистами в мире. Я зарабатывал меньше, всего 47 тысяч долларов в год, что в 1969 году было вполне солидной зарплатой для 21-летнего мужчины. По моим оценкам, 47 тысяч долларов в 1969 году соответствуют сегодняшним 200 тысячам долларов.

Мои однокашники, которые в 1969 году зарабатывали 100 тысяч долларов в год, вступили в Международную организацию судовладельцев, судоводителей и лоцманов – профсоюз офицеров торгового флота – и получили право работать в зонах военных конфликтов. Когда торговое судно проходит через опасную зону, зарплата моряков повышается почти вдвое.

Если вы видели фильм «Капитан Филлипс» с Томом Хэнксом в главной роли, то знаете, что в нем рассказывается история торгового судна, захваченного сомалийскими пиратами. Гражданские лица на борту судна получали зарплату по ставке опасной зоны. Их чеки на зарплату были намного более весомыми, чем у «морских котиков», которые десантировались на судно, убили пиратов и освободили капитана Филлипса.

Я зарабатывал меньше, потому что работал на Standard Oil и не вступил в профсоюз. Если бы я был членом профсоюза, Standard Oil не взяла бы меня на работу. Я выполнял рейсы между Калифорнией и Гавайями, Таити и Аляской – эти маршруты пролегали вдали от зон военных конфликтов.

Кроме того, я не подлежал призыву как лицо, занятое в «важнейшей отрасли промышленности, не связанной с обороной», а именно в нефтяной.

Несмотря на то что в 22 года у меня, как говорится, было все, чего только можно пожелать, истории, рассказанные учителем английского, не давали мне покоя. Глубоко в душе мне хотелось летать и участвовать в сражениях. И хотя у меня была бронь, меня постоянно мучила совесть. Я чувствовал, что должен служить своей стране. Все мои дяди участвовали во Второй мировой войне. Один из них оказался в числе двух японоамериканцев, захваченных в плен японцами. Чем больше я прислушивался к своей совести, тем менее важными казались мне моя работа, зарплата и оплачиваемый отпуск.

В первый раз я побывал во Вьетнаме в 1966 году девятнадцатилетним курсантом академии, стажером на борту сухогруза, перевозившего бомбы в зону военного конфликта.

В 1966 году я не понимал смысла этой войны. В академии нам рассказывали, что вьетнамцы постоянно воевали на протяжении тысячи с лишним лет, отражая нападения захватчиков, таких как Китай и Франция. Соединенные Штаты были для них всего лишь еще одной страной, с которой им нужно было сражаться. В 1966 году война вызывала у меня лишь неясное беспокойство. Я не мог взять в толк, почему мы там оказались. И даже теперь, много лет спустя, эта война кажется мне бессмысленной.