Так. А что делать с кобылой? Одному втянуть ее на гору вряд ли удастся, но и таскать на горбу золото, когда завладеешь кладом, тоже не слишком приятно. Идти придется под палящим солнцем, по безлюдной местности, почти без дорог. Пока выберешься к реке или железной дороге, сломаешь хребет под тяжестью добычи.
Поразмыслив, он срубил два деревца. Из одного сделал длинный посох, а другое вбил в землю, там, где росла густая, сочная, не успевшая высохнуть под солнцем трава. Размотал веревку, привязал ее конец к колышку, привел лошадь и связал веревку с поводьями: пусть пасется, пока люди разберутся с золотом. Дня через два или три она понадобится. Конечно, не худо бы дать животине и водички, но… Ничего, потерпит до его возвращения.
Опираясь на посох, Жао медленно побрел в гору. Теперь не имело смысла таиться или ползти по извилистой тропе — можно двигать напрямик, сокращая путь. Грязь хорошо подсохла под солнцем и ночным ветром, образовав крепкую корку, местами глубоко промытую еще сбегавшими вниз ручейками мутной воды. Достигнув перевала, Быстрорукий обернулся и бросил взгляд в долину: он должен вскоре опять увидеть ее, но уже другим человеком. Богатым человеком!
Раскинувшаяся за перевалом роща поразила его приятной прохладой и причудливой игрой солнечных бликов на изумрудной траве, роскошным ковром расстилавшейся под деревьями. Чудо как хорошо, особенно после долгих дней мучительного зноя, пыли, блуждания по вымершей провинции и отчаянной борьбы с потоком вонючей грязи. Однако Жао не собирался слишком долго предаваться созерцанию красоты — его интересовали следы, оставленные кладоискателями. Претендующие на его сокровища конкуренты — а бывший полицейский вполне искренне считал золото принадлежащим ему по праву и только временно остающимся в недрах гор — оторвались минимум на дневной переход. В бинокль за ними уже не понаблюдаешь, кстати, бинокля-то больше нет — утонул в грязи.
Ему удалось достаточно быстро восстановить всю картину подготовки отчаянно смелого и, надо прямо признать, хитроумного и удачного покушения на отряд, преследовавший русских и старика китайца. Земля вокруг срубов с заслонками была сильно истоптана. Вот это — след большого русского, этот отпечаток оставила нога Вока, а тот принадлежит второму белому. Отлично, теперь вперед, без сна и отдыха, пока он снова не начнет дышать им в затылок.
И все же Жао ненадолго задержался. Уж больно притягательной оказалась чистая, прозрачная вода ручья. Он искупался, смыл с себя остатки грязи, побегал немного, чтобы согреться, быстро оделся и продолжил путь, вглядываясь в следы, четко отпечатавшиеся на мягкой земле.
Найдя место ночлега кладоискателей, бывший полицейский повеселел: им тоже потребовался сон и отдых, значит, не так уж далеко они ушли. Приободрившись, он с удвоенной энергией начал петлять вокруг стоянки, пока не вышел на нужное направление, а там припустился чуть ли не бегом. Увидев перед собой каменный лабиринт, Жао сначала замедлил шаг, потом остановился и разразился ругательствами. Проклятье! Неужели здесь след оборвется и он никогда не сможет найти его вновь? Но нельзя отчаиваться раньше времени, нельзя отступать, пока есть хоть какая-то надежда достичь цели. Судьба не раз оберегала его в Шанхае, да и здесь, на склоне горы, не дала ему утонуть в грязевой лавине. Значит, она отводит предательские удары от своего избранника и помогает ему — медленно, но верно — достичь богатства и славы.