И ни разу за весь вечер он не поднялся наверх — посмотреть, все ли с ней в порядке.

Ни разу. До самого конца вечеринки.

Наконец, когда за последним гостем затворилась дверь, он, тяжело ступая, поднялся сам и велел подниматься жене. Что она и сделала, послушно и поспешно, как поступала с того самого дня, когда совершила роковую ошибку, дав в присутствии священника клятву, что будет во всем подчиняться своему мужу.

Затем Лью заглянул в спальню Трента, находившуюся рядом, и окинул детей злобным взглядом.

— Так и знал, что все вы здесь, — удовлетворенно кивнув, заметил он. — Заговорщики! Вас ждет наказание. Да, так и знайте. Завтра. А сегодня чтоб все и немедленно разошлись по своим комнатам и хорошенько обдумали позорное свое поведение. Ну, живо, все по местам! И чтобы никаких больше шастаний по дому!

Ни Лисса, ни Брайан вовсе не намеревались «шастать», они слишком устали и морально, и физически. И им хотелось только одного — улечься в свои кроватки и уснуть. Но Лори, несмотря на запрет Папы Лью, все же вернулась в комнату Трента. И оба они молча и с отвращением слушали, как отчим отчитывает мать за то, что та осмелилась упасть в обморок на его вечеринке… А мама только рыдала и не возразила ему ни словом.

— О, Трент! Что же нам делать? — прошептала Лори, уткнувшись носом брату в плечо.

Лицо Трента было неестественно спокойным и бледным.

— Делать? — переспросил он. — Да ровным счетом ничего, Килька.

— Но мы должны! Трент, мы должны! Так же нельзя. Надо ей помочь!

— Нет, мы ничего не должны делать, — медленно произнес Трент, и на губах его заиграла странная и немного пугающая улыбочка. — За нас все сделает дом. — Он взглянул на часы и пошевелил губами, точно отсчитывая время. — Завтра днем, примерно в три сорок, дом все сделает за нас.

Никакого наказания утром не последовало; мысли Лью были целиком заняты предстоящим семинаром, посвященным последствиям норманнского вторжения. Нельзя сказать, чтобы это очень удивило Трента или Лори, скорее — обрадовало. Лью обещал собрать их вечером у себя в кабинете, вызвать туда по одному и «воздать каждому сполна по его заслугам». И пригрозив этой цитатой, взятой непонятно откуда, он вышел из дома с высоко поднятой головой и крепко сжимая в правой руке портфель. Мама еще спала, когда со двора донеслось чихание заводимого мотора, и вот «порш» выехал за ворота.

Двое младших ребятишек стояли у окна в кухне, крепко обнявшись, смотрели на Лори и напоминали ей иллюстрацию из сказки братьев Гримм. Лисса плакала, Брайан изо всех сил сдерживался, прикусив нижнюю губу, но был бледен и под глазами его залегли тени.

— Он нас выпорет, — сказал Брайан Тренту. — А знаешь, как он больно порет!

— Нет, — ответил Трент. Ребятишки воззрились на него с надеждой и недоверием. Ведь Лью обещал наказать и вряд ли пощадит даже Трента.

— Но Трент… — начала было Лисса.

— Слушайте сюда, — сказал Трент. Отодвинул от стола стул и уселся на него задом наперед, лицом к испуганным малышам. — Слушайте внимательно, старайтесь не пропустить ни единого слова. Это очень важно, так что мотайте на ус.