— Почему? — спокойно солгал Цуканов.

Гаишник показал на багажник. Сидевший за рулем — лысоватый со лба, в спортивном костюме — пошел открывать. Внутри было пусто. Игумнов взял у гаишника водительские права: «Седьмой таксомоторный парк… Карпухин Константин Иванович…»

С документами лежала повестка. Инспектор отделения ГАИ вызывал Карпухина к себе на беседу в отдел разборов на Хорошевское шоссе. Судя по отметке инспектора ГАИ, Карпухин все еще находился у него в кабинете…

Генерал Жернаков снова поправился, убрал коньяк в стол.

Скубилин не объявлялся.

От Омельчука не поступало никаких сведений.

Из Отдела административных органов ЦК КПСС названивали методически, каждый час. Интересовались.

Заместитель министра прекрасно их понимал: «Боссы долго не будут ждать. Будут что-то предпринимать. С такими связями можно изготовить и новые партбилеты… Только зачем им в этом случае Жернаков?»

«Сейчас бы Щелокова…» — подумалось неожиданно.

Со Щелоковым в свое время сошлись удивительно легко. Того только назначили министром внутренних дел. Жил один, без семьи. Как-то позвонил сам:

— Могли бы вы достать мне этюдник?

— Заправленный?

— Да. Хочу в выходные поработать, — речь вежливая, уважительная.

— Сейчас я вам из дома свой привезу, Николай Анисимович!

Так и завязалось.

Министр ценил индивидуальность, артистизм. Помогал художникам, журналистам, писателям. Учредил премии. Юлиан Семенов, Аркадий Адамов, братья Вайнеры, Ольга и Александр Лавровы… Всех помнил. Телевизионный сериал о милиции «Рожденная революцией» Алексея Нагорного и Гелия Рябова пробил на Государственную премию.

«Такого еще не бывало: милиция впереди чекистов!..»

С другим их фильмом о КГБ это не получилось.

Все шло хорошо, пока не набрал силу первый заместитель. Но и к тому можно было приноровиться. Орал. Гонял за неглаженую форму, за джинсы, нечищеные туфли. А капитану-фронтовику, начальнику караула, дал подполковника прямо в вестибюле, у входа. Без формальностей.

А потом прислала своего Лубянка.

«Подарок Юрия Владимировича Андропова…»

Когда переходил в Министерство внутренних дел с Лубянки, из Комитета государственной безопасности, чекисты будто бы у себя в кабинетах свечки ставили: «Неужели избавились?!»

А на Огарева приуныли. На новых своих подчиненных вновь назначенный министр смотрел с очевидным отвращением. Он и не пытался этого скрыть.

— Взяточники!

Первым делом приказал составить списки сотрудников — владельцев личного автотранспорта.

— С этими разобраться в первую очередь!

Жёрнаков разволновался, достал «Армянского», налил себе еще стопку. Коньяк снова убрал в стол.

«Время бьющей в нос серости!»

В кабинете во вновь выстроенном здании министерства на Житной все поменял — чтобы не бросалось в глаза! «Чтобы скромнее!» Даже выход из лифта переоборудовал — вроде не персональный, не прямо в кабинет. «Скромность-то его в копеечку влетела!..» Вспоминать можно было долго — но дела от этого не двигались.

Жернаков вызвал помощника:

— Ты где ходишь?

— Из секретариата звонили… Буквально на минуту!

— Срочно найди Скубшшна! Чего он молчит?!