Вообще-то выставка открыта до шести. Но уже примерно с шестнадцати тридцати взгляд у меня стекленел окончательно, я переставала замечать вокруг себя абсолютно все, кроме минутной стрелки, которая совершенно переставала двигаться. Коллеги терпели меня минут десять, потом отпускали с шутками и прибаутками. Но я даже на это не реагировала, просто неслась к выходу.

В первый вечер Сергей заехал за мной на машине. Нам не понравилось. То есть сначала мы утешали себя, что два часа общения – это прекрасно. Быстро выяснилось, что общаться нужно либо после, либо во время. До – общения не получается. Совершенно невозможно ни о чем говорить, когда в двадцати сантиметрах от тебя сидит человек, до которого смертельно хочется хотя бы дотронуться… Остальные мысли из мозга вытесняются начисто. Мне-то что, а вот Сергею машину вести. А еще эти пробки! Я полностью разделяла его стремление попасть домой поскорее, но мы и так всю дорогу ехали по встречке, а вот его последний разворот на Садовом – это был явный перебор…

Короче, следующие два дня мы ездили на метро. Во-первых, существенно быстрее, во-вторых, если мы начинали целоваться, нам не дудели сзади, мы не создавали пробку и не подвергали опасности жизни невинных людей.

Вот и в этот день мы все-таки добрались до дома, но Наташка не дала нам насладиться этим событием, вернее… ну да ладно, пришлось идти к ней.

Наташка открыла дверь с хитрющим видом. Как только мы появились в коридоре, на нас набросилась толпа людей с криком: «Сюрпрайс!»

– Ну вы даете, – обалдела я. – Мы всего на час опоздали, чего вы все уже такие веселые?

Народ хихикал и стучал бокалами. И тут Сергей начал встречать знакомых. Я раньше думала, что только дома не могу пройти по улице, чтобы кого-нибудь не встретить, а тут на тебе! А говорят, Москва – большой город! По-моему, все присутствующие девушки тут же повисли на Сергее и начали с ним здороваться. Так вот как сейчас здороваются… А этот и рад, конечно…

Так! Я же не ревнивая. Вроде бы. Была. Раньше. Давно…

Когда у меня над ухом раздалось: «Привет, красавица!», я аж подпрыгнула от неожиданности. Слава-блондин протягивал мне бокал с вином и приторно улыбался. Что женщины находят в блондинах? Никогда их не любила… Но вино взяла и гордо удалилась с ними (вином и Славой) в комнату, пусть Сергей сам со своими тетками разбирается!

Надо отдать ему должное, ни с кем разбираться он не стал. Ровно через секунду после моего ухода появился в комнате. К Славе я потеряла интерес в тот же момент. По-моему, я ушла на середине чего-то, что он мне говорил. Успокоилась я, только когда Сергей обнял меня двумя руками. Не нужен мне никто, никакие блондины! И не хочу, чтобы ему кто-то был нужен!

Странное ощущение преследовало меня весь день рождения. Так бывает, когда попадаешь в компанию давно знакомых людей. У них свои шутки, одинаковые фразы, они понимают друг друга с одного жеста. Тут было все именно так. Ни с того ни с сего все начинали смеяться в совершенно непонятных для меня местах.

Праздник был давно в самом разгаре, все сытые и довольные сидели в комнате на полу, оставив диваны пустыми. Это студенческая привычка – сидеть на полу. А еще заначки делать, даже если стол от еды ломится.