Но ведь совсем еще мальчишка… Пусть ловкий, подготовленный, с чувством ответственности, да все равно дури в голове еще много. Обязана быть в силу возраста.

– Там мой полк, – окончательно добил меня Андрей. – Не могу же я его бросить во время войны!

Полк – это святое.

– Ладно. Можешь собираться. Но если хоть одно самовольничанье – при всех уши надеру и отошлю домой.

Опять вспомнилась девушка. Да что это такое? У меня прекрасная супруга, дети, дела, в конце концов, а я маюсь какой-то фигней! Сын прав – во время войны мужчина обязан воевать…

Ехали мы быстро. Чуть дальше от моря снег еще не думал таять. Сани легко скользили по дороге. Целый обоз саней. Вместе со мной ехали Петр со своей новой пассией да еще неизбежные в таких случаях свита и охрана. Во время войны поневоле приходится прибегать к некоторой осторожности. В центральной России все нормально, однако на юге может случиться всякое. Какой-нибудь заблудившийся татарский отряд, остатки тайных сторонников Мазепы, да мало ли что еще? Пусть никаких сведений о безобразиях у меня не имелось, я предпочитал перестраховаться.

Лошади вдоль пути были подготовлены заранее, остановки мы делали лишь на ночь, а иногда неслись сутки напролет, так что в Таганрог явились без каких-либо задержек.

Мыслями я был уже на войне. Лишь раз вспомнился наш последний разговор с Юриком.

– Послал я ту компанию обратно. Нечего им у нас делать. Таких искателей легких заработков столько… За этими кто-то стоит, но даже это неинтересно. Так что, извини. Да и девица твоя…

– Какая она моя?

– Ну, ты же на нее такими глазами смотрел… Пойми, Сергей, для нее ты просто человек, чьим положением следовало бы воспользоваться. Я серьезно. Подумай сам. Тебе не обидно?

– Я понимаю, – после краткого раздумья был вынужден согласиться я. – Приближенный к императору, князь, фельдмаршал, богач… Можно поулыбаться в расчете на…

Юра не сводил с меня пытливого взгляда, и я дополнил.

– Считай, что с моей стороны была блажь. Седина в бороду и прочее. Так, мимолетное бессмысленное увлечение. Которое не нужно в первую очередь мне самому. Все прошло. Ладно. Проехали. Спасибо тебе.

– За что, Командор?

– За понимание.

И я дружески ткнул его в плечо. И удостоился такого же тычка.

Флот уже готовился к грядущей навигации. Припасы были собраны, корабли подготовлены к сплаву, едва сойдет лед. Кое-что добавилось. Парусники строятся гораздо быстрее грядущих железных красавцев. Разумеется, лес вновь был большей частью сырой, вечно не успеваем его сушить должным образом, ну так известно: Россия.

Дожидаться таяния мы не стали. Часть эскадры с осени находилась у Азова, а здесь были так, даже не основные силы, а ее тылы. Однако сам факт подобной зимовки лучше любых слов убеждал Петра в минусах подобного базирования морских сил. Если государя вообще надо было убеждать. С его фанатическим отношением к морю он сам старался убедить кого угодно в необходимости ближних и дальних вояжей по волнам.

Впрочем, Азовское море в северной части тоже встретило нас льдом. Но уже начинающим подтаивать. Так что к Крыму пришлось ехать сушей, к немалому огорчению самодержца. Однако ждать было бы еще тяжелее. Основной армии надлежало переждать неизбежную распутицу и выступать в поход на супостата, и Петр твердо желал поспеть и туда. Да и мое присутствие на основном театре боевых действий тоже не являлось бы лишним в силу звания и должности. Однако полуостров был лишь недавно завоеван, и его тоже необходимо было отстоять, доказав, чей он с недавних пор. Мы же не в гости пришли, отныне здесь мы теперь хозяева. В общем, как всегда – надо быть одновременно в самых разных местах. Хорошо быть каким-нибудь обычным полковником. Делаешь спокойно порученное дело, а за общее положение разве что душа порою болит.