Я нахмурился: что-то тут не так. Если цифры верны, пусть даже приблизительно, то компания стоит фантастически дешево.

— Невероятно… — пробормотал я себе под нос.

Я поблагодарил Дмитрия и ушел. Вернувшись в офис, я попросил Клайва провести оценку стоимости «ЛУКОЙЛа», самой известной российской нефтяной компании. Пообщавшись с брокером, Клайв передал мне расчеты. Я несколько секунд стоял, уставившись на цифры.

— Этого не может быть.

— Но такие цифры мне дал брокер, — ответил он, оправдываясь.

Акции «ЛУКОЙЛа» в перерасчете на баррель нефтезапасов стоили в шесть раз дороже акций «Сиданко», хотя компании были одного уровня — это мне казалось невероятным.

— Почему же «ЛУКОЙЛ» стоит настолько дороже?

Клайв прищурился:

— А что, если с «Сиданко» что-то не так?

— Возможно. А если все в порядке? Может, она и вправду стоит дешевле?

— Было бы здорово. Но как в этом убедиться?

— А мы спросим их самих. Если не ответят, будем спрашивать других людей, пока не разберемся.

На следующий день мы продолжили наши изыскания.

Офис «Сиданко» располагался в старинном царском особняке на берегу Москвы-реки, неподалеку от резиденции посла Великобритании. Я отправился туда со Светланой. В приемной нас встретила эффектная молодая блондинка в туфлях на шпильках. Она провела нас в зал в стиле семидесятых годов, с фанерными шкафами и выцветшим вельветовым диваном, и сообщила, что начальник скоро подойдет.

Мы прождали руководящего сотрудника отдела стратегического развития полчаса. Высокий, худой, слегка за тридцать, но уже с заметными залысинами, он вошел в зал заседаний с видом председателя правления, все утро проводившего важные встречи. Он что-то пробурчал себе под нос, но что именно, я не разобрал.

— Он приносит извинения, что заставил вас ждать, — выручила Светлана, — и спрашивает, чем может помочь.

— Пожалуйста, чай? — произнес он по-русски.

— Он спрашивает, не хотите ли вы чаю, — сказала Светлана. Она сидела на кожаном стуле между нами, и ей явно было неудобно.

Мужчина посмотрел на часы. Время шло, и я отказался от чая.

— Скажи ему, что я хотел бы узнать объем запасов нефти у компании, — попросил я. Я уже владел этой информацией, но надо было перепроверить.

Он заерзал на стуле, как будто понял мой вопрос, но все же ждал, пока Светлана переведет. Растянув губы в напряженной улыбке и закинув ногу на ногу, он пустился в объяснения. Через несколько минут он сделал паузу, чтобы Светлана могла перевести.

— Он говорит, что самое важное в запасах нефти — это технология бурения компании. Говорит, что у «Сиданко» самое современное оборудование и лучшие инженеры в стране.

Прежде чем я успел вставить слово, он жестом остановил меня и продолжил монотонно говорить о бурении, узких местах нефтепровода и маркетинговых подразделениях, а Светлана прилежно переводила. Неожиданно она сказала:

— Он спрашивает, есть ли еще вопросы.

— Можешь спросить его о запасах нефти?

— Я уже спросила, — смутилась она.

— Но он не ответил. Спроси еще раз.

Светлана покраснела и опять повернулась к нему. Он откинулся назад и ждал, пока она договорит, затем кивнул, мол, понял мой вопрос и собирается на него ответить.