Делать нечего. Подписываем акт об испытаниях. Берем «пустой» образец, фотографии, нашу копию акта – едем на Лубянку. На доклад зовет сам нарком.

Я даже рот открыл. В кабинете Берии был не только сам хозяин, но и Старинов с Фитиным. С Ильей мы обнялись, с остальными поручкались.

– Ну что, товарищи… – нарком протер тряпочкой свои очочки – Совещание по «Затее» объявляю открытым. «Затея» – Берия повернулся ко мне – Это кодовое название нашей новой операции.

Судоплатов протянул наркому все документы, фотографии. «Посылку» поставили на стол, откинули боковую крышку – показать как там все внутри. Чекисты быстро ознакомились с актами, фотографиями. Потом Берия встал, заглянул в «посылку». Сам там все потрогал, подергал.

– Тебя когда вывезли? – шепнул я Старинову на ухо.

– Вчера вечером. А ты молодец! Какую штуку новую придумал с почтовой бомбой…

– Судоплатов больше моего сделал – я так, на подхвате был…

– Что же… Похоже техническая часть готова, – Берия вернулся на свое место. – Теперь надо обсудить оперативную составляющую. Товарищ Соловьев. Вы как? Принимаете наше предложение? Вот и старший майор с полковником, – нарком кивнул в сторону Судоплатова и Старинова, – вас наилучшим образом аттестуют. Уверены, что справитесь.

Я посмотрел на Фитина. Тот на меня. Спокойна так, будто удав… И что отвечать? Веры нет, я ничего с ней так и не обсудил. Но тут такой момент, что торговаться уже нельзя. Ответ надо дать сразу, и только верный. За окном завыла воздушная тревога. Немцы начинали новый налет на столицу.

– Я готов, Лаврентий Павлович.

– Ну вот и отлично! – напряжение в комнате сразу спало, чекисты заулыбались. Берия начал собирать документы в папку, открыл сейф. – Продолжим в бомбоубежище, но я в вас, товарищ Соловьев, ни секунды не сомневался. Вы не бойтесь, мы вас в обиду не дадим – переведем в наркомат в том же звании. На растерзание шведам тоже не бросим – будут вам помощники.

В приемной я придержал за локоток Старинова. Спросил как там наши брянские. Базанов, Енот с Махно. Потом все-таки решился:

– Раз уж у нас такой разговор пошел, Илья. Хотелось бы решить один кадровый вопрос. Наверное, в твоей компетенции. Ну и Фитина.

– Да? – вроде как спокойно ответил, но видно, слегка насторожился полковник.

– Лейтенант Ахметшин Ильяз с женой, Прасковьей Егоровной и радистка, Анна Матвеевна Загорулько. Можешь устроить их перевод в Москву? Продолжить службу здесь. Ахметшин – автор предложения про Великую Отечественную, помнишь? Помогал мне с Гиммлером. Отличный сапер. Пригодится делать почтовые бомбы. Анна – замечательная радистка, ни разу не пикнула, пока мы были в рейде!

Старинов задумался.

– Подобрать им замену в отряде – не трудно. Но нет ли тут кумовства? – полковник уволок меня у коридор. – Как в НКВД посмотрят на все это?

– А ты их пока оставь за штабом Кирпоноса. Глядишь, потом переведем, как и меня.

– Да, так можно.

Переждав налет, я сел в «эмку», скомандовал, чтобы домой отвезли. Надо портфель завести, что ли? Для солидности. А то с планшетом как-то, да еще к наркому… не то. Про что я думаю? Какой еще портфель? И фуражку вдобавок, чтобы тулья повыше. Сразу видно будет – идет напыщенный дурак.